Читаем Собрание сочинений в 4 томах. Том 2 полностью

Собрание сочинений в 4 томах. Том 2

Дятлов. Иной раз мне до дрожи в сердце хотелось взять вашу руку, к щеке своей прижать и хоть мгновение подержать, а вы с испугом… а может быть, и с отвращением… отводили свою руку.

Ирина. Федор, милый мой, вы же не злой человек… а говорите злые вещи… Я?.. К вам?.. С отвращением?.. Какая нелепость… Я вас всегда любила.

Дятлов. Ирина Александровна, не повторяйте этого слова, прошу вас.

Ирина. Вы же повторяете.

Дятлов. Это нечаянно случилось…

Ирина. Тем лучше. Значит, искренне. Но успокойтесь, если не нравится — не буду.

Дятлов. «Не нравится». Какой нелепый я затеял поединок.

Ирина. Вы поэт, конечно, Дятлов… Удивительный поэт.

Дятлов. Ни одного стиха за всю жизнь не выдумал.

Ирина. Поэт — это в душе. Мечтать-то вы умеете… Я знаю. И эту способность мечтать вы очень зорко прячете. И меня вы намечтали… но удивительно скрывали.

Дятлов. Поэт… пускай. Я с детства умел видеть совсем реально то, что мне воображалось… Это всегда ведет куда-то, будит сердце… А вас я никогда не мог вообразить, вызвать в мечте ваше лицо, шелест походки вашей. Наверно, потому, что все мои чувства вы забирали на себя. Ничего я не намечтал… Это было… впрочем, довольно.

Ирина. «Было», «было»… Но я не знала, что там у вас было. И на этом основании позвольте мне теперь, когда я узнала эту поразительную новость, позвольте мне уж относиться к вам, как я найду нужным… и, во всяком случае, не так, как прежде.

Дятлов. Как же?

Ирина. Я еще не знаю. Тогда я могла любить вас беззаботно и платонически, теперь — другое дело.

Дятлов. Ирина Александровна, вы говорите так, будто на свете заря занимается.

Ирина. Я говорю серьезно, как и вы мне.

Дятлов. Благодарю.

Входит Ипполит.

Ипполит! Что с тобой?!

Ипполит. Нужно ехать на завод… Час тому назад… в Горках… умер Ленин.

Пауза.

Как же это, Федор?!

Ирина. Осиротели, мир осиротел.

Затемнение

Сцена вторая

В том же цехе металлургического завода. Ипполит, Ирина, Дятлов, рабочие.

Ипполит. Митинг собрали?

Проня. Не знаю, что и творится. Никто ничего высказать не может, а не расходятся.

Сухожилов. Ильич! Родной Ильич!

Ипполит. Дорого, что мы все вместе. Ирина, ты не плачь!

Ирина. Я не плачу.

Дятлов. А меня ты не узнал, Проня?

Проня. Тебя-то… как же… Узнаю. Ты нас за ковер бранил. Давно ли? Тут вот… как живого вижу… говорил, шутил со мной… «Будешь государством управлять…». Да разве я мог понять, к чему оно?

Старый рабочий. Вот здесь… весной… шел с Марией Ильиничной и смеялся… Как смеялся…

Другой рабочий. Сирень дарили… Умер!

Замкнутый рабочий. Не думалось… Казалось, — вечен… А он человек, как все… как я… как ты…

Дятлов. Он у меня перед глазами живой, сияющий…

Затемнение

Возникает первая сцена как воспоминание. Ленин, Мария Ильинична, множество рабочих.

Ленин. Маша, ты видишь… с какой помпой… и по ковру… И все же это мы, Русь-матушка… (Проне). Так не будете управлять государством?

Проня. Не…

Ленин. Как он меня подвел! А мы все-таки будем верить и в Прошку и в мировую революцию.

Сухожилов подает цветы.

Маша, ты посмотри, какая свежая сирень.

Мария Ильинична. Спасибо, товарищи. Этот день надолго в памяти останется.