Читаем Собрание сочинений в одном томе полностью

Ой, дарит жизнь порой подарки нам,Потом от них мы только плачем.Он мне представился полярникомИ был всю ночь таким горячим.Он мне казался удивительным,На предыдущих непохожим,И волновала убедительноЕго обветренная кожа.А мне так хотелось его отогреть,Мне нравился этот полярный медведь.Казалось, он тоже кайфует,На мне, как на льдине, дрейфует.Он мне рассказывал о полюсе,Где снег да белые медведи.И намекало что-то в голосе,
Что к ним он больше не уедет.Пронзило душу чувство жгучее,А сердце что-то предвещало.И небо жизнь мою дремучуюЗвездой Полярной освещало.Но оказалась жизнь конкретнее,Чем представлялось мне доныне.Скажу, короче, больше нет егоВернее, есть, но там, на льдине.Ну вот за что же мне удар такой?Он не звонит мне и не пишет.Забыл навек меня полярник мойИ променял на белых мишек.

Опоздавший

Я ждала, стояла у окна,Я ждала, по комнате ходила,
Я ждала, хмелела от вина,Я ждала и время торопила.А вчера, ведь ты еще вчераКолдовал словами и губами,Но игра, любовная игра,Вот и все, что было между нами.Лепестки цветов опавшихНа сидении машины.Их рассыпал опоздавший,Мой несбывшийся мужчина.Заблудившийся в дорогеИ судьбой моей не ставший.Опоздавший ненадолгоИ на вечность опоздавший.Я ждала, чтоб прозвенел звонок,
Я ждала, чтоб ты вошел и обнял.Я ждала, но ты придти не смог,Я ждала, а ты меня не понял.Что потом? Не знаю, что потом,Не смогу ответить, если спросят.Лишь листом, оранжевым листомБьет в стекло рассерженная осень.

Марсианин

Был банкет по какому-то поводу,По какому, не помню сейчас.И вошел неожиданно в комнатуОбладатель загадочных глаз.В этой шумной веселой компанииОн шампанское пил в стороне.Показался он мне марсианином,Специально слетевшим ко мне.
А я ни слова по-марсиански,Что б ни сказал он, я не пойму.Но потянулась рука с шампанскимСама собою моя к нему.И я к контакту уже готова,И он, похоже, уже готов.По-марсиански, вот черт, ни слова.Но тут, похоже, не надо слов.Изменилось вокруг как-то сразу все,Стихли звуки все и голоса.Добавляли к шампанскому градусыМарсианские эти глаза.Разлучило нас с ним утро раннее,Он ушел, не начав разговор.А что было у нас с марсианином,Я забыть не могу до сих пор.

Ковбой

Перейти на страницу:

Все книги серии Полное собрание сочинений (Эксмо)

Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Роберт Рождественский заявил о себе громко, со всей искренностью обращаясь к своим сверстникам, «парням с поднятыми воротниками», таким же, как и он сам, в шестидесятые годы, когда поэзия вырвалась на площади и стадионы. Поэт «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Аннинского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание. В сердцах людей память о Р. Рождественском навсегда будет связана с его пронзительными по чистоте и высоте чувства стихами о любви, но были и «Реквием», и лирика, и пронзительные последние стихи, и, конечно, песни – они звучали по радио, их пела вся страна, они становились лейтмотивом наших любимых картин. В книге наиболее полно представлены стихотворения, песни, поэмы любимого многими поэта.

Роберт Иванович Рождественский , Роберт Рождественский

Поэзия / Лирика / Песенная поэзия / Стихи и поэзия

Похожие книги

Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман