Собрание сочинений в пяти томах

И наступила знакомая мне жизнь в мертвом театральном сезоне. Елена Сергеевна через Всероскомдрам шлет телеграммы и выцыганивает малые авансы, а я мечтаю только об одном счастливом дне, когда она добьется своего и я, вернув Вам мой остающийся долг, еще раз Вам скажу, что Вы сделали для меня, дорогой Викентий Викентьевич.

Ох, буду я помнить годы 1929–1931!

Я встал бы на ноги, впрочем, раньше, если бы не необходимость покинуть чертову яму на Пироговской. Ведь до сих пор не готова квартира в Нащокинском! На год опоздали. На год! И разодрали меня пополам.

Но больше уж и говорить об этом не буду!

Что Вы делаете после «Сестер»[1475]? Елена Сергеевна чрезвычайно, чрезвычайно интересно отзывается об этой книге! Мы с ней долго толковали об этом романе.

Я же, кроме того, просидел две ночи над Вашим «Гоголем»[1476]. Боже! Какая фигура! Какая личность!

В меня же вселился бес. Уже в Ленинграде и теперь здесь, задыхаясь в моих комнатенках, я стал мазать страницу за страницей наново тот свой уничтоженный три года назад роман[1477]. Зачем? Не знаю. Я тешу сам себя! Пусть упадет в Лету! Впрочем, я, наверное, скоро брошу это.

Передайте, пожалуйста, Елены Сергеевны и мой привет Марии Гермогеновне.

Желаю Вам отдохнуть, желаю Вам хорошего.

Ваш М. Булгаков.

Б. Пироговская, 35а, кв. 6.

84. Е. С. Булгаковой. 7 августа 1933 г.

Москва

Люс!

Прости меня за то, что я оскорбил тебя утром. Видишь ли, я тебя считал в наших отношениях девчонкой. И не заметил, как обидел солидную даму, которой нужны 3 рома[на][1478], ква[ртира] и тому под.

Прости меня. Я все время в тебе видел девочку, но теперь понял — я унижал тебя. Не бойся.

Я больше не буду.

А. Турбин.

Письмо прошу вернуть.

85. Н. А. Булгакову. 13 августа 1933 г.

Москва

Дорогой Коля!

Пожалуйста, помоги мне в одном деле, взяв на себя в нем роль моего поверенного. Г-жа Мария Рейнгардт — актриса[1479] (M-me Marie Reinhardt, 7, rue du Square Carpeaux, Paris, 18) — перевела мою пьесу «Зойкина квартира» («L’appartement du Zoika») на французский язык и предлагает мне ставить ее на французском языке в драматических театрах на следующих условиях — она пишет: «je vous propose un pourcentage de 4 pour cent (4 %) sur les recettes brutes de toutes les réprésentations de votre pièce», а для кино на французском языке — на следующих: «50 pour cent (50 %) du prix de vente obtenu par moi»[1480].

Я выражаю согласие на это с тем, чтобы мой договор с ней был действителен для драм. театра — на 2 года, а для кино — на один год, считая с премьеры в драм. театре.

Само собой разумеется, что я, зная, насколько ты занят, прошу тебя смотреть на себя как на моего поверенного в этом деле и отчислять для себя, в виде вознаграждения, 25 % с тех сумм, которые будут поступать для меня.

Вот еще что: в 1928-м году я разрешил Издательству Ладыжникова в Берлине напечатать на немецком языке и тем самым закрепить за собой за границей право на постановки «Зойкиной квартиры» и охрану ее.

По моим сведениям, издательства этого уже не существует[1481]. Кроме того, в течение времени с декабря 1928 года и по сей день издательство ничего не давало мне знать по поводу «Зойкиной квартиры». Выясни, прошу, прав ли я, полагая, что никаких препятствий у меня для соглашения с Рейнгардт Марией нет. Чтобы не было потом никаких столкновений и недоразумений. Полагаю, что Сосьете дез отёр поможет в этом.

Прилагаю при этом тебе записку, доверяющую тебе вести переговоры с Рейнгардт и получать суммы, и прошу побывать у нее.

Полную копию французского письма Рейнгардт ко мне вышлю в следующем письме.

Ванино письмо с приложением стихов я получил. И ему, и тебе еще напишу. Сейчас же тороплюсь только написать по этому вопросу о Рейнгардт.

Беспокою тебя потому, что больше обратиться не к кому.

Целую, и прошу самым срочным образом ответить на это письмо.

Твой М. Булгаков

M. Bulgakov

Я шлю самый сердечный привет всем.

Елена Булгакова.

86. Н. А. Булгакову. 30 августа 1933 г.

Москва

Дорогой Коля!

Твое письмо от 25 августа 33 г. получил сегодня утром. Прежде всего, сердечно благодарю тебя за то, что ты так быстро и обстоятельно ответил. Далее по пунктам:

1. Положение вещей изложено тобой в совершенно понятной для меня форме.

2. К этому письму прилагаю копию моего письма от 8 октября 1928 года в Издательство Ладыжникова. Как видишь, это не постатейный договор, а письмо, а также, как видишь, в письме не указан пропущенный мной, очевидно, в спешке, срок действия этого письма.

Примечание: Захар Леонтьевич Каганский — тот самый, который проделал ряд махинаций с романом «Белая гвардия» и пьесой «Дни Турбиных» за границей, что-то начал проделывать и с переводом и выпуском «Зойкиной квартиры», о чем меня предупредило Издательство Ладыжникова, вследствие этого фамилия Каганского и попала в письмо.