Собрание стихотворений

Как ты мне дорого, приветное село,Меня пригревшее в ужасную годину,Когда на всей земле царили смерть и зло,И я, как родину, обрел твою долину.Ах, до того в Крыму я прожил целый год,Не зная о тебе, год гнева, слез и пыток.Я выпил до конца, скорбя за мой народ,Обидами людей отравленный напиток.Все вынес я, всю боль отчаяний земных,Внимая летописи дел и слов бесславных.Томился мыслями о милых и чужих,Постиг терзание, которому нет равных:Бездействуя, не знать покоя никогда,Следить внимательно, минута за минутой.Как в одурманенных сердцах растет враждаИ разгорается междоусобной смутой;Как подлый торг идет на кладбищах войны,Как совершается вблизи и там, далеко,Голгофа жуткая замученной страны,Немилостивый суд неведомого рока…Все видеть и молчать. И плакать долгий годНад тем, что навсегда так горько обмануло,И ждать: вот и тебя случайно захлестнетВолна нечистая безумья и разгула…И я не выдержал томительных обид.Мне опротивела слепая, злая смута,И черноморский брег, и Симеиза вид.И в горы я бежал, в горах ища приюта.Куда? Не все ль равно! Я шел вперед, вперед,Под тяжестью сумы моей сгибая спину.Туда, где не было южнобережных вод,

Через Шайтан-Мердвен, в Байдарскую долину.Был пасмурный февраль. Всходила чуть трава.Белели кое-где подснежники лесные.Пустынный вечер гас и золотил едваКрутые скаты гор и тучи дождевые.Местами на камнях весенний таял лед,И было холодно. Поток шумел в ущелье.Усталый, раненый всей суетой невзгод,Не радуясь весне, я брел на новоселье.Без цели, наугад. Скорей, куда-нибудь!Дубы корявые, ободранные буки,Как злые нищие, мне преграждали путь.Шипы кустарников кололи больно руки.Все выше, между скал вилась моя тропа.Вот перевал. И вновь безлюдная дорога.И снова хмурый лес, и камни, и толпаОсиротелых пней, черневших так убого.И вдруг… Передо мной — сияющий простор,Овеянный живым, волшебно-юным югом,И в золоте зари — чуть видимый узорХолмов, раскинутых широким полукругом.Виденье нежное, обетованный край,Мечта художника о недоступных странах,Долина вешняя, прекрасная, как рай,Как остров сказочный в дымящихся туманах!Я ахнул… Никогда, нет, никогда во снеНе грезился мне мир чудесней и безбрежней,И Божья красота не улыбалась мнеСпокойнее, добрей, блаженней, безмятежней.И стало так легко. Недавняя печальОт сердца отлегла. Я вырвался из плена.И мне мерещились Фра-Анжелико даль,

Закаты Гоццоли и сумерки Пуссена.Прохладная изба. Широкий, светлый двор.Колодезь, клумбы роз, табачные сараи.Соседок за стеной нерусский разговор.Коровы, овцы, кур звонкоголосых стаи…Душе все любо здесь, милей день ото дня:И на окне цветы, и в огороде грядки,И эта пасека у ветхого плетня,И песня грустная хозяюшки-солдатки —Ее рассказ о том, как нынче трудно ейУправиться одной с работой деревенской,И выводок ее подростков-дочерей,Уже пленяющих задумчивостью женской;Мила и детворы непрошеной гурьба,Что весело шумит, под окнами играя…И бедная моя беленая избаВолшебней для меня дворцов Бахчисарая!Работой полон день. Везде и млад и старВ чаирах возится и поливает гряды.Не умолкает скрип нагруженных можар.Свершаются труды, как тихие обряды.Не налюбуешься! Смотрю, дивлюсь, брожу.Порой направлю путь к Узундже иль Саватке.Там у татар прием радушный нахожу:Мне нравятся их быт и гордые повадки.Люблю и танец их на свадебных пирах,И верность древнюю гостеприимства праву,«Селямы» важные и, в сакле, на коврах,Степенный разговор и кофе — по уставу…Настанет вечер. Тишь. Кузнечик засверлит.У завитых плетней — играющие дети.

Задумчивый мазин на минарет спешит.И молча старики присели у мечети.Вот жалобно звенят гортанные словаВ вечернем воздухе, протяжные, как стоны.Им вторит иногда, вдали, едва-едва,Церковный колокол. И вместе плачут звоны.А вешняя заря зовет уже ко сну.Все — в ризах золотых закатного пожара.И солнце желтое, большое, за волнуЛилово-синих гор садясь, пылает яро.Все ниже, ниже… Вот в огне его лучаПрощального холмов порозовели склоны.И гаснут… В сумерках, понурые, мычаОтрывисто, бредут волы в свои загоны.И где-то в хуторах, уснувших на реке,Сторожевые псы залают спозаранок,И песню заведет татарин вдалеке,И слышны голоса гуляющих гречанок.И дружною толпой, окончив страдный деньВ окрестных кабаках, работницы-хохлушкиПройдут по зеленям и, проплывая в тень,Затянут вольные, знакомые частушки.И Русью вдруг пахнет, и сердце защемит…Уйти бы вдаль, туда, туда в поля родные,Туда, где страда слез кровавых и обид.О, родина, прости! Воскреснешь ли, Россия?И наступает ночь. Прохлада, аромат.Сияет Млечный путь над гребнями опушек.Трещат кузнечики, и в глушь свою манятБлуждающие «сплю», призывы совок-сплюшек.А там опять рассвет и таинство красы,Которой нет конца, единственное Скеле!

И дни уносятся, как быстрые часы,Мелькают месяцы, как резвые недели.Весна давно прошла. Отпели соловьи.Кукушка милая вдали откуковала.Повылетали пчел мятежные рои,И буйной зеленью долина заиграла.Короче солнца путь, и жарче летний прах.Ручьи повысохли на дне ущелий сирых.Черешня дикая поспела на горах,И яблони цвели и отцвели в чаирах.Как скоро! Уж в саду румянятся плодыИ пухнет помидор в осеннем огороде.Желтеют пажити. Огромные скирдыНасупились в лугах… И лето на исходе!А вот, нахмуренный, и август в дверь стучитИ нерадивого клюкой своей торопит.Работа сельская еще живей кипит.Всяк на зиму добро умноженное копит…Но так же все горят а нежат небеса,И так же на заре туманы гор колдуют,И по краям ложбин кудрявятся леса,И в рощах горлицы без устали воркуют,Все той же музыки мечтательной полнаКраса осенняя твоих угодий, Скеле, —И утра благовест, и ночи тишина,И звоны полудня, и вечера свирели.И я, под липами, все в том же уголке,Обласканный теплом природы светозарной,Внимаю лепет их, качаясь в гамаке,И строфы дружные слагаю благодарно…1918