Собрание стихотворений

          ЗЕМЛЕПРОХОДЕЦ^{409}Нет, на месте никак не сидится ей,неприкаянной русской душе, —и уходит она с экспедицией,за китайской границей уже.Мандарины глазенки сощурили,самураи встают на дыбы, —но враждебней, чем тайны Маньчжурии,англосаксов надменные лбы.Не обидно ли им и не странно ли,что у северных медленных рек

с детства бредил восточными странаминепонятной земли человек?..— Благовонной и звончатой пасекойте видения вьются во мне,я коснусь без капкана за пазухойазиатских песков и камней.Я обрадую братьев обиженных,ночники подозренья задув,я войду в их забытые хижиныи пойму их сердец красоту.—Так он скажет. И в сложной их грамотеразбираясь, как в русском письме,он увидит священные храмы те,

где бывать европеец не смел.Согреваясь от добрых намерений,пронесет по дороге любойне расчетливый розыск Америки,а горячего сердца любовь.И полюбят пришельца косматогос небывалых очей синевой,и князья тех краев не казнят его,потому что народ за него.Коренастый, задумчивый, низенький,сибиряк или вятский мужик,с Чернышевским и высшею физикой

он продремлет в кочевьях чужих.Развалясь под звериными шкурами,от большого пути ослабев,окруженный косыми и хмурыми,будет слушать пастуший напев.Вспомнит девочку в сереньком платьице,в снежном блеске иных вечеров,подивится, что слезы подкатятсяот чужих и неведомых слов.В малярийном ознобе и пламенион встряхнется и сляжет опять.Коммерсанты, одетые ламами,будут душу его покупать.

Будут пробовать ядом и золотом,будут рады, в пути задержав.Сами где ни пройдут они, голо тамот огня их пославших держав…И когда померещится: долеене сдержать напряжения рук, —бесконечные степи Монголииза плечами очутятся вдруг.В полушубке дырявом и латаномон наступит на снежный хребети увидит: со сладостным ладаномподнимает ладони Тибет.<1952, 1962>