Прекрасно сказано, но — будем возделывать наш сад.КандидРодной, любимый, милый человек{511},Сегодня мы прощаемся навек, Сегодня ты печальная уйдешь, И все следы зальет летучий дождь,И все слова, рожденные в тоске,Не возмужав, умрут на языке. Ужели мы дожили до зимы И никогда не улыбнемся мы?Но есть же то, чего предать нельзя:Любимый труд, уставшие друзья, Больные дети, девушки в беде, Похожие на белых лебедей,И женщины под сеткою дождя,Чью кровь и душу выпила нужда, Прохожие дорогою большой, Мечтатели с израненной душой.Во имя тех, кто дышит горячо,Во имя всех, неведомых еще, Сквозь боль потерь, сквозь ненависть и тьму Ты будешь жить наперекор всему.Ты будешь жить, верна себе самой,Не изменяя радости земной. Под сенью тьмы, слабея от тоски, Сегодня мы в последний раз близки.В последний раз, коснувшись губ моих,Ты возвратишься в мир друзей и книг, К родному устью, в свой забытый сад. Иди ж без грусти, не смотри назад.И ты увидишь ярко, до черты,Как могут быть сердца людей горды, Как может счастьем одарить простор, Как много может человек простой.И тем теплом охвачена до пят,Любить и жить захочешь ты опять, Чтоб снова с неба нежное тепло На городские улицы текло,А улицы напоминали лес,Где над асфальтом стелется навес Раскидистых дубов и сладких лип, Чтоб люди быть свободными могли б,Чтоб каждый дом, блистая белизной,Горел огнями в заросли лесной, Чтоб, не ломая жизни за гроши, Дух человека рос, несокрушим,Чтоб в окна рвалась щедрая листва,Чтоб, захмелев, кружилась голова, Чтоб над Днепром, над Волгой, над Невой Пропали дурни все до одного,Чтоб первый встречный с девушкой любойСыграть бы мог в бессмертную любовь, Чтоб, дописав, последнюю тетрадь, Мне не хотелось больше умирать,Чтоб ты смущенно, в золоте лучей,Могла б уснуть у друга на плече.Не позднее 1952