Собрание Стихотворений

С первым лучом Звездоглазка пошла в лес. На полянке, под дубом, сидел Лесной Монашек, поджидая свою подругу. Он держал желтую плетеную корзину, полную красных ягод.

«Здравствуй, Звездоглазка, — сказал Лесной Монашек. — Что ты сегодня такая грустная?» «У меня большое горе, — отвечала Звездоглазка, — и ты один можешь помочь мне. Скажи, Лесной Монашек, ты хорошо знаешь рыцаря Голубого Луча?»

«Да».

«Не можешь ты объяснить мне, почему он такой печальный последнее время?»

Лесной Монашек вздохнул и заволновался. Он предложил Звездоглазке отведать сладких ягод. Звездоглазка села на мшистой кочке, и друг рассказал ей подробно историю волшебницы Алой Пантеры и Голубого Луча.

Звездоглазка сказала:

«Я люблю рыцаря Голубого Луча. Мое сердце невинно. Пусть он возьмет его и каплю моей крови вольет в кубок золотого вина Пусть волшебница Алая Пантера выпьет этот кубок и освободится от власти дракона. Только тоща рыцарь Голубой Луч перестанет тосковать и получит счастье, заслужив небесную любовь волшебницы. А я не могут жить, зная, что Голубой Луч — несчастен».

Лесной Монашек грустно поник головой и сказал:

«Я знал святость твоего сердца, Звездоглазка Мне без тебя трудно будет на свете, но, если ты хочешь отдать твое сердце рыцарю, я не стану мешать тебе. Я только целую мох, где ступала твоя ножка, и буду приходить сюда молиться и плакать, неизменно, до часа моей смерти».

А меж еловых ветвей была знойная просинь. Где-то, как серебряный колокольчик, журчал лесной ручей. Голоса разнообразных птиц сливались в один хор лесных звуков. Лесной Монашек смотрел последний раз в темнозвездные очи своей подруги.

VII

Черный Камень и Жемчужная Головка долго убеждали Звездоглазку изменить решение. Но она стояла на своем. Она говорила:

«Я чувствую, как цветет мое сердце. Оно — лепестковая чаша, кипящая багряным вином. Я люблю рыцаря Голубого Луча. Пусть он оборвет лепестки моего сердца и растворит мою кровь в золотом потире Алой Пантеры. Уколы его стрел для меня сладки».

Черный Камень говорил, что Алая Пантера — злая и обманывает. Жемчужная Головка проклинала Голубого Луча и хотела укусить его за руку. Звездоглазка утешала ее:

«С тобой остается Черный Камень. Он любит тебя больше всего на свете и никогда не уйдет из замка».

Но Жемчужная Головка дико взглянула и воскликнула:

«Ну тебя к бесу, Звездоглазка! Очень нужно Черному Камню оставаться в замке! Он любит мерзкую волшебницу, и, вероятно, убьет меня для нее. Но я не дамся. У меня есть золотой лук. Я сама убью его». И глаза Жемчужной Головки сверкнули по-звериному.

Настал вечер отъезда рыцаря Голубого Луча и Звездоглазки. Розовая заря смеялась за морем. Голубой Луч улыбался ей в ответ, и упорные морщины разглаживались на его лице. На зеленых зыбях, отливавших вечерним пурпуром и золотом, качалась лодка. Рыцарь предложил Звездоглазке войти в нее, но Звездоглазка сказала:

«Убей меня здесь, чтобы я в последнее мгновение никого не видела, кроме тебя. Я боюсь волшебницы и не хотела бы умереть при ней. Убей меня из лука».

Голубой Луч сказал:

«Смерть твоя прекрасна. Не забудем же ничего. Пойди и нарви лесных цветов. Сплети небольшой венок и охвати им твои рассыпчатые кудри. Твое сердце — цветок. Ты должна умереть вся осыпанная цветами».

И Звездоглазка набрала цветов, синих, красных и белых. Она оплела ими голову, и в руку взяла несколько стеблей, и стала на берегу.

Голубой Луч вошел в лодку и напряг тетиву лука.

«Мгновение подожди, — закричала Звездоглазка, — дай взглянуть на тебя и на небо! Передо мною только розовая заря и ты, лучезарно-сияющий. О, как я счастлива!»

Тетива прозвенела, и железное острие вонзилось прямо в сердце Звездоглазке. Рыцарь подошел к убитой. Она была неподвижна. Одежда на груди промокла от густой крови, а застывшие пальцы сжимали связку белых цветов. Рыцарь поцеловал ее в лоб, поднял тело, забрызганное кровью и цветами, и положил в лодку г лицом к ясному вечернему небу. Голубое весло взрезало слой жидкого золота. Лодка медленно отчалила. И морские чайки видели, как мчался к острову Алой Пантеры прекрасный рыцарь в золотых латах и голубых перьях, с мертвой девочкой на корме.

VIII

Настала осень. Леса запестрели оранжевыми и золотыми пятнами. Небо стало отдаленнее и прозрачнее.

Золотые листы металлическим шорохом шептали Черному Камню, что волшебница ждет его. Что одна только жертва, и совершится желанное освобождение, и Алая Пантера полюбит рыцарей небесной любовью. Что пока она по-прежнему злая, и Голубой Луч томится и чахнет в ее волшебном дворце. Что еще немного, и волшебница придет сама за Черным Камнем, и, если он откажется вернуться в ее дворец, отомстит ему страшною местью.

Но Черный Камень презрительно усмехался на угрозы Алой Пантеры и продолжал с раннего утра рыскать по лесным дебрям.

На закате возвращался он, в крови и пыли.