Собрание творений

При этом должно еще знать, что происшедшее растление было не вне тела, но в нем самом началось, и нужно было – вместо тления привить к нему жизнь, чтобы, как смерть произошла в теле, так в нем же произошла и жизнь. Если бы смерть была вне тела, то и жизни его надлежало бы произойти вне. Если же смерть привилась к телу и, как в нем пребывающая, возобладала им; то нужно было и жизни привиться к телу, чтобы, облекшись в жизнь, свергло оно с себя тление. Иначе, если бы Слово было вне тела, а не в самом теле; то, хотя смерть естественным образом была бы побеждена Словом (потому что смерть не в силах противиться жизни), но тем не меньше оставалось бы в теле начавшееся в нем тление. Посему Спаситель справедливо облекся в тело, чтобы, по привитии тела к жизни, не оставалось оно долее в смерти, как смертное, но, как облекшееся в бессмертие, по воскресении пребывало уже бессмертным. Ибо, однажды облекшись в тление, не воскресло бы оно, если бы не облеклось в жизнь. И еще: поелику смерть могла явиться не сама по себе, а только в теле, то Слово облеклось для сего в тело, чтобы, обретши смерть в теле, истребить ее. Ибо вообще, как показал бы Господь, что Он – Жизнь, если бы не оживотворил мертвенного? Если кто не допустить огня до соломы, которая по природе своей истлевает от огня; то солома, хотя не сгарает, однако же все еще остается соломою, и огонь не перестает ей угрожать; потому что, по природе своей, истребителен он для соломы. Но если кто обложит солому большим количеством каменного льна, который, как сказывают, противодействен огню; то солома уже не боится огня, находя для себя безопасность в не сгараемой оболочке. То же самое можно сказать о теле и о смерти. Если бы повеление только не допускало смерть до тела, – оно тем не меньше, по общему закону тел, оставалось бы смертным и тленным. А чтобы не было этого, – облечено тело в бесплотное Божие Слово, и таким образом не боится уже ни смерти, ни тления; потому что имеет ризою жизнь, и уничтожено в нем тление.

45) Итак, сообразно с целию, Божие Слово восприяло на Себя тело и употребило человеческое орудие, чтобы и тело оживотворить, и как в твари познается Оно из дел, так действовать и в человеке, и явить Себя повсюду, ничего не оставив лишенным Божества Своего и ведения о Себе. Ибо, опять повторяю то же, возвращаясь к прежнему, а именно: Спаситель соделал это, чтобы, как Он, присутствуя всюду, все наполняет, так и все исполнилось ведения о Нем, о чем говорить и божественное Писание: исполнися вся земля видения Господня (Иса. 11, 9). Ибо, если кто захочет воззреть на небо, – пусть увидит благоустройство его. А если не может взирать на небо, приникает же только взором на людей, –пусть видит силу Его в делах, несравнимую с силами человеческими, и познает среди человеков сего единого Бога – Слово. Если же кто совращен демонами и им удивляется; то пусть видит, как Он изгоняет демонов, и заключить из этого, что Он –Владыка и демонов. Если кто погружен в водное естество и думает, что это – бог (как египтяне чествуют воду); то пусть видит, как Он претворяет воду, и по-знает, что Господь–Творец вод. Если кто и во ад низойдет, и снизшедшим туда героям будет дивиться, как богам; то пусть видит Его воскресение и победу над смертию, и заключит, что и у них один Христос есть истинный Господь и Бог. Господь коснулся всех частей твари, освободил вселенную от всякой прелести, и обличил, как говорит Павел: совлек начала и власти, изобличи на Кресте (Кол. 2, 15), чтобы никто уже не мог обмануться, но повсюду находил истинное Божие Слово. Так человек от всюду заключенный, и везде, то есть, на небе, во аде, в человеке, на земле, видя раскрытое Божество Слова, не обманывается уже в разсуждении Бога, но покланяется единому Слову и чрез Него достаточно познает Отца.

В этих разсуждениях представлены нами причины, которыми язычники справедливо должны быть постыждены. Если же и их не почитают достаточными к своему посрамлению; то в утверждаемом пусть уверит их, по крайней мере, то, что всякий видит у себя пред глазами.