Собрать мозаику. Книга вторая (СИ)

В снова наступившей тишине я медленно уплывала в короткий искусственный сон.

— Сегодня ключевым словом будет «война», лера Тубертон, — словно издалека услышала грустный голос господина Стонича. — Военный министр не оставляет мне выбора. Я вынужден обременять ваш уставший мозг неприятными и тяжелыми воспоминаниями. "Война", лера Тубертон. вспоминайте все про "войну" между нашими империями, как она началась, кем вы были и чем занимались… "Война между Тангрией и Марилией".

— Это самые чёрные и пугающие кусочки моей мозаики, — еле слышно пробормотала я, — жаль, что их нельзя искрошить в стеклянный порошок, как в детской мозаике, и никогда больше не вспоминать.

Я засыпала под страшные слова "война между империями", а мозаичное панно прошлой жизни с каждым таким сном все полнее заполнялась хрупкими кусочками разрозненных воспоминаний, каждый из которых крепко-накрепко занимал свое собственное место в картине забытого прошлого, которая становилась все полней и законченней.

С затаенным чувством страха и сожаления я понимала, что до полного восстановления разобранной картины было еще очень далеко.

Тангрия. Зима.3200 год.

Мой муж, Кристоф Тубертон, находился в столице империи, в городе Арлеме, по семейным делам. Поскольку был выходной, я гостила у родителей в поместье Стенфилдов. Утром, когда я спустилась к завтраку в малую столовую, то с удивлением увидела, что у нас в гостях мой свекр.

Граф Тубертон с моим отцом обеспокоенно обсуждали что-то вполголоса. Увидев их встревоженные лица, мной овладело чувство надвигающейся беды.

— Доброе утро. Что-то случилось с Крисом? — обеспокоенно спросила я, подходя к мужчинам, а сердце вдруг упало куда-то вниз.

Мужчины удивленно посмотрели на меня.

— Нет, что ты, дорогая, — удивился отец. — С Крисом все хорошо.

— А с Джейсоном?

— И с Джейсоном, — странно невесело улыбнулся граф Тубертон. — С чего ты взяла, что с ними что-то случилось?

— Но что-то случилось? — спросила, переводя подозрительный взгляд с одного встревоженного лица на другое. — У вас такие мрачные лица, — пояснила я.

Мужчины многозначительно переглянулись.

— Утро на самом деле совсем не доброе, Лори, — серьезно произнёс отец.

— И кое-что действительно случилось, — мрачно добавил граф Тубертон. — Вчера вечером в столице империи совершили терракт, в результате которого погибло много невинных людей.

Невольно я поднесла ко рту руку, чтобы заглушить испуганный крик. На графа я уставилась огромными испуганными глазами.

— В результате терракта был убит посол Марилии, который одновременно является племянником императора Марилии, герцог Стенич-Рюмицкий, — также мрачно продолжил граф Тубертон. — Он вместе с женой только позавчера прибыл в Арлем, чтобы начать переговоры с нашим императором о мирном прекращении противостояния между Марилией и нашей империей. В переговорах должен быть затронут вопрос о территориях, находящихся на границе с Марилией в Верданском округе, на которые претендует Марилия вот уже последние лет тридцать. Но … вчера вечером племянника императора Марилии и его жену убили террористы. Студент столичной магической академии с четвертого курса… с криком «Да здравствует император Тангрии!» кинул магическую бомбу в экипаж, в котором ехали марилийцы и погибли все в радиусе 10 метров.

Совершенно ошарашенная ужасной новостью, я просто упала на рядом стоящий стул. Ноги подкосились сами по себе. Какой ужас! Это просто неслыханно! В голове просто не укладывалась эта информация. Что же теперь будет?!

Свои мысли я, оказывается, озвучила вслух.

— Ничего хорошего точно не будет, — хмуро ответил мой отец. — Император Марилии в ярости, а нам всем остается только надеяться на то, что он и его совет все же вменяемые люди, чтобы мирно разрешить этот конфликт. Надеюсь, что они просто потребуют выдать им террористов, виновных в этом теракте и на этом они успокоятся.

— Но если это была диверсия террористов, то они и должны успокоиться, когда им выдадут всех участников террористической группы, — немного успокоилась я, облегченно выдыхая.

— Это было бы разумно, — согласился мой свекр, — но, к сожалению…марилийцы непредсказуемы. И в последнее время у нас слишком напряженные с ними отношения. И длится это напряжение уже почти тридцать лет.

В столовую вошла мама тоже со встревоженным лицом.

— Закуски сейчас принесут, я распорядилась, — нервно сказала она. Потом заметила ошеломленную меня, подошла ко мне и крепко обняла. Я обняла ее в ответ, уткнувшись словно маленькая ей куда-то в грудь.

— Какой ужас, дорогая, — прошептала она. — Бедные люди. Погибло столько невинных людей. Как марилийцев, так и наших подданных.

— Мне страшно, мама, — прошептала я. — Крис сейчас в столице…

— С Крисом все хорошо, — отозвался граф Тубертон, услышав мои слова. — Не переживай за него. Он прислал весточку нам. Вот и тебе небольшое письмо, дорогая.