Собрать мозаику. Книга вторая (СИ)

А Крис, уже очень злой поведением своего друга, направился к снежному барсу и стал его прогонять, пиная того, толкая и ругаясь, что есть сил. Тот, нехотя, все же ушел, порыкивая и изображая обиду и гордость.

Больше до отъезда я не видела ни Райана МакЭнора, ни снежного барса, чему несказанно была рада.

Глава 18

Тангрия. Война. Зима 3202 год.

Мы с Джейсоном в одной из землянок в лесу Тубертонов.

Мы выкрали документы и артефакт, обведя вокруг пальца марилийцев, не ожидавших нашей диверсии, и воспользовавшись тайными ходами огромного дома Тубертонов, чудом спаслись от погони, сначала укрывшись от нее в Ледяном озере, а затем добравшись до одной из землянок, подготовленной "зелеными лучами" во время войны.

Сейчас же я лежала на холодном полу землянки и дрожала, почти не чувствуя своего тела. Я смотрела, как Джейсон вытаскивает из найденной в землянке сумки то, что было подготовлено лучами на случай такого вот попадания в нее, и меня охватывала тоска. В ней ничего нет, что могло бы нас согреть и спасти. Ничего. Все идет к тому, что мы просто замерзнем здесь под землей и умрем.

— Нет ни согревающей мази, ни самогона или вина! Вот олухи недоразвитые! — громко выругался Джейс и обернулся ко мне.

Лицо его перекосилось в гримасе отчаяния.

Я окоченела и ужасно хотела спать, но изо всех сил боролась с собой. Я знала, что если засну, то, при таком охлаждении организма, могу больше никогда не проснуться. Джейсон тоже явно дрожал, отложил сумку и пополз ко мне. Он что-то говорил, матерно ругался, но я плохо понимала его, все силы уходили на борьбу со сном и с тем, чтобы оставаться в уме и трезвой памяти.

Я старалась зацепиться за последние события, чтобы мысли не путались, и постоянно прокручивала их в памяти. Смотрела на ползущего на четвереньках Джейсона и думала о том, что мы все же украли проклятый артефакт и документы. Мы почти выполнили порученную миссию. Осталось доставить похищенное в место назначения.

Пресветлая Богиня, скольких жертв это стоило… Скольких мучений…

Остальные члены группы погибли, прикрывая наше отступление, задерживая марилийцев и давая нам фору времени для побега. И самое плохое — мы так и не увидели того, кто должен был прийти за документами и артефактом. Он не пришел. Мы ждали его два дня и, когда поняли, что марилийцы, не дождавшись нашего предателя, собираются уходить из поместья Тубертонов, сделали, казалось, невозможное, — похитили старинный артефакт и военные документы.

Я понимала, что мы сильно переохладились в Ледяном озере, что наше состояние очень опасно, угрожает жизни, и обреченно смотрела, как Джейсон, бормоча под нос нецензурные ругательства, пытается стянуть с моего дрожащего окоченевшего тела заледеневшую одежду, но у него, естественно, ничего не получается — она замёрзла и стояла колом.

Тогда с огромным трудом трясущимися руками коротким кинжалом он разрезал одежду прямо на мне, очень осторожно, боясь меня поранить. Я остаюсь обнаженной, абсолютно беззащитной и странно прозрачно сине — белой. Он с трудом перетаскивает меня на тонкое растеленное на холодных досках одеяло, накрывает другим — тонким, разглядывает в трясущихся руках одежду, которую достал из мешка, и что-то злобно ворчит и злобно комкает ее в руках, будто желая разорвать. Джейсон все время обеспокоенно посматривает на меня, я же пытаюсь сосредоточиться на нем и понять, что он спрашивает.

— Лори, потерпи ещё немного. Главное, не закрывай глаза, разговаривай со мной.

И я терплю, как Джейсон просит. Только он что-то говорит, а я уже не воспринимаю его речь, хотя упрямо смотрю на него, боясь закрыть глаза, силясь сосредоточиться.

Джейсон, милый Джейсон… Он так боялся и переживал за меня. Я видела и чувствовала это. Он кое-как с трудом разделся сам, тоже разрезая одежду кинжалом, но с собой уже не осторожничая, нервничая, спеша и, как результат, поранил себя, гневно зашипев. Я смотрела на него, на порез на груди, и глаза стали невольно закрываться.

«Прости, Джейсон, но я больше не могу».

— Лори! Мать твою! Разговаривай со мной! Не засыпай! Гребаные демоны!! Гребаная война! Я сказал, не засыпай!

Но меня уже мало волновало то, что он говорил, то, что он приказывал. Смутно я еще понимала, что нужно бороться, ведь я должна вернуться к Крису. Но сил не было.

Джейсон положил ледяную ладонь на мою руку. Я слышала, как его зубы отбивали дробь, с трудом различала, что он говорил.

— Лори, мы оба промерзли до костей, и эта одежда и еда сейчас для нас не спасение. Нам нужен горячий чай или суп, лекарственные настои, теплая ванна. Вода и сухари нас не согреют, не спасут…

Я открывала глаза, трясясь от холода, не понимая, к чему он все это говорит. Глаза закрывались, перед ними стояла мутная пелена, и все труднее было бороться с собой.

— Я так хочу спать, — прошептала я, а глаза тяжело закрылись. — Джейсон, я больше не могу… не могу… прости.