Собрать мозаику. Книга вторая

- Лорианна... ты слышишь меня? Мне сказали, что ...ты ...еще...жива...- он словно с трудом выталкивал слова из себя, а я пыталась сосредоточиться и получить от него ещё немного тепла для своего измученного сердца . - Я не смогу сейчас вытащить тебя... но ... ты держись... пожалуйста...и ... я не узнал тебя в первый раз...я просто не узнал...- судорожный вдох - выдох. Его. Не мой. Я почти не дышу. Я так умею. А он переживает... я чувствую...

Я чувствую капли живительной влаги на своих сухих давно  потрескавшихся губах и от неожиданности судорожно еле заметно все же вздыхаю , не выдерживаю ...

- Жива...- выдыхает тот, кто назвал себя Миром. Его выдох неожиданно судорожный, громкий и надрывный.- Пресветлая, спасибо тебе... спасибо...- бормочет он.

- Много нельзя пить,- с сожалением глухо шепчет он. - Бедная моя девочка ...что же ты с собой сделала ...что они с тобой сделали...Это все из-за "королевской слезы"? Если бы не она, тебя бы давно прочитали и не мучили...все же Кирстан отдал тебе ее...как ему сказала видящая...отдал...

- Если бы он только знал к чему это приведет,- тускло прошептал Мир после долгого молчания.

Никогда я не испытывала такого блаженства как сейчас, когда мне на губы и язык попали несколько капель прохладной воды. Словно сквозь туман и колючую забитую мусором вату в голове прорывался голос странного знакомого незнакомца, который решил напоить меня и голос которого вызывал давно забытое тепло в сердце.

- Я написал письмо военному министру Марилии о бесчинствах генерала Мирадовича...скоро приедет комиссия для проверки...тебе надо ещё  немного продержаться...

Продержаться... Немного продержаться ...Кому надо? ..Мне уже не надо. Я хочу к маме. Она приходит и зовет меня. Постоянно. Плачет и зовет . А у меня не получается соединиться с ней. Меня не пускают к ней.

- Лори, ты держись ...пожалуйста...я буду приходить...

Снова скрип. Тяжелый и металлический. И я ощущаю напряжение, исходящее от того, кто назвался Миром. Я ощущаю его страх. Я давно знаю , как пахнет страх, потому что мне всегда страшно.

Я узнаю Шаги. Обычно они тяжелые, нетерпеливые, но сейчас они осторожные и медленные. Потому что Он растерян и сбит с толку. Я чувствую Его эмоции.

- Что вы здесь делаете? - удивленный и подозрительный голос "опасной твари".Этот голос я узнаю из тысячи голосов. Мне хочется убежать и спрятаться... далеко... где «опасная тварь» не доберётся до меня.

- О, капитан Бейкалич, добрый день,- холодный и невозмутимый голос Мира.- Пришел посмотреть на пленную,- спокойный ответ. Голос теперь издалека. Он поднялся с корточек, на которых сидел около меня и поил меня каплями прохладной воды..

Со мной его голос был другим. Тёплым.

- Вы поите ее,- заметил капитан Бейкалич ледяным тоном.

- Ну ,да,- спокойно ответил Мир. - Как вы ее допрашиваете, если она не в состоянии ничего сказать из-за распухшего языка? - удивленный вопрос. - Я хотел  задать ей вопросы, а она молчит.

- И без распухшего языка она молчала,- мрачно произнес капитан Бейкалич.

-  Может быть, поняв разницу между тем, когда ей дают воду и когда надолго лишают , она пойдет на диалог,- предположил Мир. - Она очень хочет пить ...Генерал сказал мне, что она обладает очень важной информацией.

- Генерал Мирадович знает, что Вы здесь?- сухой голос капитана словно наждачная бумага прошёлся по моим нервам.  Я до тошноты ненавидела этот голос, и меня начинает подташнивать... только не это... я не должна показывать , что в сознании...

- Естественно. Вы думаете, что это моя инициатива - поить водой жалкую пленную тангрийку? - брезгливый голос Мира. - Можете по амулету связи спросить у генерала, знает он о моем нахождении здесь или нет,- спокойное предложение.

- Я верю вам, атер Тонич,- выдохнул облегченно капитан Бейкалич.- Только в эту камеру никто без личного разрешения генерала Мирадовича не заходит.

- У меня есть такое разрешение, капитан,- раздраженный ответ Мира.- Даже, я бы сказал ,приказ генерала.

- Я понял уже, атер Тонич, не раздражайтесь. Эта пленная на сегодняшний день самое ценное сокровище для нашего генерала и зайти в камеру можно только с личного разрешения генерала..

Удаляющиеся от меня шаги.Те, которые сначала были неуверенные, а теперь торопливые, убегающие, и другие, которые раньше всегда были тяжёлые, быстрые и нетерпеливые, а сегодня осторожные.

Я испытываю ... сожаление?..тот, кто назвал себя Миром... сочувствовал мне...а теперь уходит...

Приглушенный разговор. Скрип двери. Тишина. Влага на губах уже давно высохла. Может, мне показалось все? Показалось, что меня хотели напоить? Показался странный знакомый незнакомец и его просьба «держаться»?

Атер Мирит Тонич, кто ты? И зачем волнуешься обо мне? Не знаю, смогу ли я продержаться еще хотя бы немного...я так устала...да и для чего?.. или для кого?

Перед мысленным взором появляется худое лицо с резкими чертами лица и запавшими уставшими темно-карими глазами. Растрёпанные грязные волосы, давно небритое лицо и ужасный кровоподтёк на скуле, разбитая губа, небольшой неровный  шрам на лбу.