Собрать мозаику

Это были два брата, сыновья графа и графини Тубертон: Джейсон и Кристоф. Джейсону шесть лет, Кристофу уже девять. Кристоф казался очень взрослым и я не обращала на него внимания, а с Джейсоном мы с любопытством пересматривались. У него необычные ореховые глаза с длинными черными ресницами, совсем как у графини Тубертон, красивые вьющиеся каштановые волосы, тоже как у графини, и вообще он - ее маленькая копия. Какое-то время я его внимательно разглядывала и вдруг поняла, что маленькое детское сердце начало взволнованно биться, как маленькая птичка в клетке.

Джейсон тоже с интересом меня рассматривал, хотя выражение лица оставалось насмешливым и высокомерным.

- Лорианна, покажи Джейсону и Кристофу свою детскую комнату, - попросила мама, нежно улыбаясь.

Однако я не стала слушаться, осталась сидеть на месте, хитро исподтишка наблюдая за братьями. Насмешливый взгляд Джейсона удерживал меня. Мамины брови удивленно приподнялись.

 На самом деле я очень хотела поиграть с маленькими гостями и показать свою детскую игровую комнату, но ноги стали ватными, я боялась встать и упасть и снова вызвать смех братьев.

- Ты мелкая и некрасивая, а ещё вредная и плохо воспитанная девчонка, но дружить с тобой я так и быть буду -- все равно в этом захолустье больше не с кем, а мне жутко скучно, - напыщенно и громко вдруг произнёс Джейсон, смотря на меня.

Он встал и подошёл ко мне ближе. Я вспыхнула, возмущение охватило меня.

- Джейсон! – одновременно воскликнули его разгневанные родители.

- Что за манеры! - граф Тубертон, высокий стройный мужчина с резкими чертами лица, с карими глазами и темными волосами недовольно нахмурился.

Кристоф же весело рассмеялся, довольный представлением, которое устроил младший брат.

А я, возмущенная и оскорбленная до глубины души, вскочила и схватила со стола, рядом с которым сидела, первое, что попалось под руку, и ударила мальчишку по голове. Он отшатнулся, схватился за голову и застонал от боли.

Я рассекла ему бровь, потекла кровь, смешиваясь с остатками кофе, поскольку я ударила его кофейной чашкой из маминого любимого розового сервиза.

Все повскакивали с мест и закричали, а Джейсон, держась за разбитую голову, хмуро произнес:

- Наглая и злая! Безмозглая дура! Радуйся, что ты девчонка! Я не бью дур!

Но он тогда так и не заплакал, хотя ему явно было больно. Это я хорошо запомнила.

Вокруг начался хаос. Наши родители окружили нас. Его мама осматривала его голову, моя мама что-то возмущенно выговаривала мне, наши отцы приносили друг другу извинения, а мы стояли и испепеляли друг друга взглядами, пока меня не увели из гостиной.

Я тогда очень испугалась. И своего гнева и за самого мальчика. Такое поведение было не типично для меня. Обычно я не выходила из себя и никогда еще никого не била. Но этот мальчик просто взбесил меня - я хотела с ним подружиться, а он грубо обидел меня, хотя никто и никогда меня не обижал.

Меня тогда наказали. Увели из гостиной, заперли в комнате и неделю не разрешали кататься на любимом пони. Но родители не могли долго сердиться, чтобы я не вытворила, и скоро заточение закончилось.

Глава 8

Настоящее время.

Когда я проснулась, то сразу увидела сестру Таисию, которая стояла возле своего столика целительницы напротив моей кровати и с очень сосредоточенным лицом капала целебные капли в стакан с водой.

Я смотрела на доброе лицо женщины и думала, как же мне повезло с ней.

Может ли она пострадать из-за меня?

Вспомнила родителей. Живы ли они? Могу я умереть, больше никогда не увидев их и ничего не узнав о том, что с ними произошло?

Мои дорогие родители. Благодаря имени «Джейсон Тубертон» я их вспомнила. Сердце защемило от тоски по ним, а перед мысленным взором сначала нечётко, а затем все отчётливее встали их родные любимые лица.

Мои родители очень любили друг друга и обожали меня. А я их. У нас была маленькая, но дружная семья. Отец был магом воды, закончил столичную академию Тангрии с отличием, долго преподавал в той же академии, потом занялся научными трудами и полностью пропал для общества. Мама была обычным человеком без магии. Отцу было уже 120 лет, а маме всего 28, когда они поженились. Она была у него третьей женой. Но ребенок у него был только один. И это я.

Отец давно отчаялся, что у него когда-нибудь родятся дети, поэтому во мне души не чаял и баловал как мог. Мама же по натуре своей была доброй и ласковой женщиной, ко всем относилась одинаково хорошо и с уважением, независимо от его социального статуса и того, был человек магом или нет. И, конечно, она очень любила меня.

Родители переехали из столицы в родное поместье Стенфилдов в Зарданском округе нашей империи по взаимному согласию. Мама тоже не любила столичную жизнь и стала впадать в отчаяние от того, что у них не было детей. Деревенская спокойная жизнь и теплый местный климат Зарданского округа пошли им на пользу, и вскоре появилась я.