В этом месте ни до этого момента, ни после я никогда не был. Складывалось впечатление, будто меня окружал какой-то неведомый город. Хотя, почему я так решил, и сам не знаю. Окрестные запахи вообще не принадлежали моему миру.
Ни людей, ни машин видно не было – лишь однообразно мигали светофоры. Я перешёл дорогу и направился в сторону «неисправного» фонаря. Достигнув его, поплёлся дальше в поисках дальнейших указаний. Когда оглянулся, фонарь, конечно же, не мигал.
Дальше был ещё один… Ещё… И ещё… И ещё… Я блуждал среди дворов, полностью доверившись Кому-то, кто выбрал за меня путь, зная, что куда-нибудь, но я приду. Сейчас я уже не боялся навсегда остаться один.
Интуиция не подвела и в этот раз: мерцание привело к подъезду очередной, ничем не примечательной многоэтажки, такой же, как и сотни других. На пятом этаже единственное освещённое окно горело красным, испускало свет густого пунцового оттенка.
Недолго думая, прикладываю чип из связки, что держал талисманом в ладони, к специальной розетке в двери подъезда – по дворам разносится пронзительный визг. Портал открыт.
В подъезде темно – хоть глаз выколи. Я подхожу к перилам и смотрю вверх. Света нет на всех этажах, лишь где-то на уровне пятого в конвульсиях мерцает единственная лампа. Взбегаю вверх, прыжками преодолевая ступени. Пятый этаж. Налево. Как и предполагалось, передо мной железная дверь тамбура. За ней ещё одна, из дерева.
Я прохожу внутрь, изучаю все комнаты – их оказывается три. Ещё есть ванная и кухня. Но свет не горит нигде – ни красный, ни жёлтый, никакой другой – везде темень. Я могу лишь различить очертания предметов. Столы, стулья, диваны-кровати, бытовая техника… Выключатели не работают. В окнах ничего толком не видно. Темно, фонари не горят, улица погружена в абсолютный мрак.
Не зная, что делать, я нахожу подходящее кресло и погружаюсь в него. Оно очень мягкое и с радостью принимает меня. Ничего не остаётся, кроме как ждать… И я жду, таким образом продолжая свой путь. Опять жду, сам не зная чего. Я устал. Слипаются веки. Незаметно я погружаюсь в бесконечно глубокий сон, сравнимый разве что со смертью.
Я плаваю в потоке алого света. Он состоит из миллиардов маленьких крупиц, сливающихся в единый поток и пронизывающих моё тело насквозь. Я растворяюсь в багряном сиянии, будто я и есть его частица, порождённая землёй.
Сначала я думаю, что всё это – лишь сон, но, открыв глаза, понимаю, что мир действительно сплошь состоит из красного цвета. Чашка на столе, зеркало, книги на полках, телевизор, шторы, забытая под столом игрушка – всё это элементы красного мира.
Проходит какое-то время, прежде чем я понимаю, что это не мир наполнился красным свечением, а я сам. Я выставляю перед собой руки – ногти пылают кармином, будто подсвеченные изнутри, так что даже сквозь поры проникает свет… Осматриваю остальное тело – то же самое. Сквозь тонкую оболочку, обволакивающую меня, подобно коже, я наблюдаю за тысячью рдяных потоков, реками струящихся по всему телу.
Мне ни капельки не страшно – просто интересно.
Я встаю с кресла и подхожу к зеркалу. В нём отражается мой червонный силуэт. Ярче всего светятся глаза. Из-за свечения не видно зрачков. Приоткрываю рот – оттуда вырывается ослепительная вспышка. Забавно…
Я радуюсь, веселюсь, окрашивая в красный разные предметы. Это очень интересно!
Теперь мне по-настоящему хорошо. Хочу, чтобы так было бесконечно.
Это продолжается до тех пор, пока всё кругом не сливается в единый пурпурный оттенок так, что отдельные части и вовсе нельзя различить. Контуры и границы исчезают, остаётся просто огненно-красный.
Я растворяюсь в этой лаве…
Огненно-красный… Кровавый… Багрянец… Рубин… Солнце… Сердце… Роза… Червонный… Лал… Краплак… Любовь… Гранат… Пироп… Кармин… Клубника… Ярость… Пламя… Боль… Энергия… Движение… Пурпур… Власть… Сила… Мясо… Алый… Кумач… Революция… Что ещё может быть красным? Я уже не помню. Постепенно из памяти уходит всё красное. Но я упорно стараюсь не забыть, из раза в раз перечисляя слова с красной сущностью. Я очень хочу их запомнить…
На следующее утро меня разбудила руганью какая-то старуха. Я сидел на остановке, стараясь спросонья привести мысли в порядок, понять, как я оказался здесь – ведь засыпал в той странной квартире. Мгновенно в голове пронеслись события прошлой ночи. Нормально мыслить мешала вопящая надо мной бабка, обзывавшая и требовавшая чего-то…
Сияло солнце.
Я отправился домой. В обед приехала жена. Расцеловала и долго на деле доказывала, что соскучилась. Остаток дня мы провели вместе.
Сразу после включения подкормившегося от сети телефона на меня обрушились продюсеры, рекламщики, издатели и другие работяги, так долго молчавшие. Все, как один твердили, что сами не пойму как позабыли о моих проектах, и теперь вот, надо срочно нагонять упущенное время. Всю работу я отложил на следующий день.