2. Последнее тоже делится на три различные части: оно не сразу бывает просветленным, но сначала оно темное, а потом — просветленное. Как у некоторых видов деревьев источается сладкий сок
[572]под <действием> солнца, точно так же, когда сияет Дух в сердцах наших, приближаются к светоносности движения размышления нашего — что называется «духовным образом жизни»; [573]тогда вопреки своей воле ум наш посредством некоей мысли влечется, словно в изумлении, к Богу.3. Молитва же не является самостоятельной частью, отдельной от этих <вещей>, но она смешана с ними, иногда порождая их, иногда же рождаясь от них.
4. Итак, всякий человек в том размышлении, в которое он ввергает себя, просветляется, и в той мысли, которой постоянно занят ум его, он умудряется и становится еще более сосредоточенным на ней, если, думая о служении праведности, он размышляет о делах праведности, <и> бывает озарен.
5. Вот как может он угодить Богу делами своими, и вот что вредит служению его, и вот через что преуспевает он и просветляется в мысли своей.
6. Если, опять же, он думает о служении добродетели, <о том>, как он может угодить Богу в чистоте плоти своей, в труде молитвы, в очищении тела своего посредством поста, в чтении псалмов и в борьбе против всего, что препятствует ему; и <если он думает> о том, на сколь многие виды подразделяется добродетель и через какие ее составляющие части он обретает больше света и преуспевает, усердствуя в этом особенно, и что противоположно каждой из <добродетелей> — тогда благодаря этому становится он мудрым и глубоким.
7. А если о страстях, помыслах и их борьбе размышляет он — как следуют помыслы один за другим, и какая страсть соединена с какой, и каково начало первой и каков конец ее; и какой силой обладает каждая из страстей, и от чего она ослабляется и чем усиливается — он только сосредоточен на страстях и упражняет ум свой.
8. Но если он размышляет о Боге и изумляется свойствам Его и исследует одного лишь Бога, он просветляется, а в этом также заключены и вышеназванные <вещи>.