Сочинения

– Какая?

– Должник сильнее кредитора.

– Ну, во всем, что мы говорили, – воскликнул Блонде, – я вижу лишь вариации на тему той фразы Монтескье, в которой выражен весь смысл «Духа законов».

– А именно? – спросил Фино.

– Законы – это паутина; крупные мухи сквозь нее прорываются, а мелкие – застревают.

– Чего ж ты хочешь? – обратился Фино к Блонде.

– Абсолютистского правительства – единственного, при котором можно обуздать предприятия духа против законов. Да, самовластие спасает народы, приходя на помощь правосудию, ибо право помилования – медаль без оборотной стороны; король может помиловать злостного банкрота, но не возвращает ничего акционеру. Законность убивает современное общество.

– Попробуй убедить в этом избирателей! – сказал Бисиу.

– Кое-кто уж занялся этим.

– Кто же?

– Время. Как сказал епископ Леонский – если свобода стара, то королевская власть извечна: всякая нация, находящаяся в здравом уме, вернется к ней в той или иной форме.

– Смотрите, рядом кто-то был, – сказал Фино, когда мы поднялись, чтобы выйти.

– Рядом всегда кто-то есть, – ответил Бисиу, который был, видимо, навеселе.

Париж, ноябрь 1837 г.

Блеск и нищета куртизанок

Его светлости

князю Альфонсо Серафино ди Порча

Позвольте мне поставить ваше имя в начале произведения истинно Парижского, обдуманного в вашем доме в последние дни. Разве не естественно преподнести вам цветы красноречия, взращенные в вашем саду и орошенные слезами сожалений, давших мне познать тоску по родине, которую утишали вы в те часы, когда я бродил в boschetti и вязы напоминали мне Елисейские поля? Быть может, этим я искуплю свою вину в том, что глядя на Duomo, я мечтал о Париже, что на чистых и красивых плитах Porta Renza я вздыхал о наших грязных улицах. Когда я подготовлю к выходу в свет книги, достойные посвящения миланским дамам, я буду счастлив встретить их имена, уже любезные сердцу ваших старинных итальянских новеллистов, среди имен любимых нами женщин, которым и прошу напомнить

Июль 1838 г.

ЧАСТЬ I. Как любят эти девушки