Сочинения, том 1 (1839 – 1844)

Сословия должны играть роль «опосредствования» между государем и правительством, с одной стороны, и народом – с другой, но на деле они этого не выполняют, а представляют собой, напротив, организованную политическую противоположность гражданского общества. «Законодательная власть» сама нуждается в опосредствовании, и именно, как уже было указано, в опосредствовании со стороны сословий. Предположенного морального соответствия обеих воль, одна из которых – государственная воля как воля государя, а другая – государственная воля как воля гражданского общества, – этого предположенного морального соответствия недостаточно. Правда, только в лице законодательной власти мы имеем организованное, целостное политическое государство, но именно потому, что в законодательной власти государство достигает своего высшего развития, в ней и проявляется неприкрытое противоречие политического государства с самим собой. Необходимо поэтому создать видимость действительного тождества между волей государя и сословной волей.

Сословный элемент должен быть положен как воля государя или воля государя – как сословный элемент. Сословный элемент должен полагать себя как действительность некоей воли, которая не есть воля сословного элемента. Единство, не содержащееся в сущности (иначе оно должно было бы сказываться в действиях сословного элемента, а не только в форме его бытия), должно проявляться, по крайней мере, как некоторое существование, или некоторое существование

законодательной власти (сословного элемента) обладает таким определением, согласно которому оно есть это единство необъединённого. Этот момент сословного элемента – палата пэров, верхняя палата и т.д. – есть высший синтез политического государства в рассматриваемой организации. Этим, правда, не достигнуто то, чего хочет Гегель, – «действительность соответствия» и «невозможность враждебного противоположения», – и мы всё ещё остаёмся при «возможности соответствия». Однако это есть полагаемая иллюзия единства политического государства с самим собой (единства воли государя и сословной воли, далее – принципа политического государства и гражданского общества), иллюзия этого единства как материального принципа, т.е. иллюзия, согласно которой здесь якобы не только объединяются два противоположных принципа, но это объединение является их

природой, основанием их существования. Этот момент сословного элемента есть романтика политического государства, мечта о его субстанциальности или о его соответствии самому себе. Это – аллегорическое существование.

От действительного status quo[104] в отношениях между сословным и монархическим элементами зависит, является ли эта иллюзия действительной иллюзией или же – сознательным самообманом

. Пока сословия и власть государя фактически находятся в согласии, пока они уживаются друг с другом, до тех пор иллюзия их существенного единства есть действительная, а следовательно и действенная иллюзия. Напротив, там, где это единство должно было бы на практике доказать свою истинность, оно оказывается сознательной неправдой и становится смешным.

§ 305. «Одно из сословий гражданского общества содержит в себе принцип, который сам по себе способен конституироваться в это политическое отношение, а именно, сословие природной нравственности, имеющее своей основой семейную жизнь, а в отношении средств существования – землевладение. Это сословие обладает, следовательно, в отношении своей особенности, покоящейся на себе волей и, – чтò является для него общим с монархическим элементом, – тем природным определением, которое последний заключает в себе».