Сочинения. Том 3

Специальный соглядатай, посланный министерством по приказу самого Наполеона на эти немецкие ярмарки, доносил и еще о некоторых интересных вещах, которые министр предпочел не упоминать, а предоставить императору познакомиться с содержанием всего доклада. Оказывалось, что франкфуртская, еще недавно процветавшая ярмарка — в захудении и упадке: Голландия, которая прежде делала там огромные закупки, теперь никакого участия во франкфуртских сделках не принимает, потому что ее морская торговля уничтожена после захвата ее Наполеоном. Мало того. Западная Германия прежде закупала многие нужные ей фабрикаты во Франкфурте, а теперь она закупает многое, что ей нужно, во Франции, с тех пор, как эта часть Германии образовала «новые департаменты», т. е. вошла в состав Французской империи[45]. Правда, доносивший об этом смотрел на дело оптимистически и радовался, что французские мануфактуры, значит

, получили то, что потеряли иностранцы, прежде привозившие свои фабрикаты во Франкфурт. Но его же собственный доклад противоречит этому оптимизму. Дела на ярмарках были плохи, и причиной этого — общая тревога, тяжелое положение Германии, «l’état de malaise assez général qui se fait sentir aujourd’hui en Allemagne»[46].

Сильно противоречит этому оптимизму и один документ, рассмотрением которого я закончу этот параграф настоящей главы.

Приведу сведения, которые были доставлены Наполеону (в августе 1810 г.) относительно конкуренции, с которой приходится встречаться французским фабрикатам в разных германских странах. Эти сведения были получены от лиц, которые следили за тем, кто именно и для каких именно стран покупает французские товары на больших немецких ярмарках — во Франкфурте и в Лейпциге. Этот документ позволяет нам хоть в общих чертах проследить судьбу французских товаров, путь которых, как сказано выше, более или менее ясен только до немецких ярмарочных городов. Эти сведения поэтому при всей краткости их особенно драгоценны и незаменимы; важную для моей темы графу concurrence из этих донесений я печатаю в приложениях.

Прежде всего, едва ли не самым сильным конкурентом Франции является Саксония. В Саксен-Гильдбурггаузене, Липпе-Шаумбурге, Саксен-Веймаре, Сальм-Сальме, Сальм-Кирбурге, Ангальт-Дессау, Бернбурге, Кетене, Липпе-Детмольде, Шаумбурге, Саксен-Мейнингене, Шварцбург-Зондергаузене. Рейссе, Изембург-Бирштейне, Дармштадте, Нассау саксонские хлопчатобумажные, шерстяные и вообще текстильные мануфактуры являются серьезной конкуренцией и помехой для французской промышленности. Правда, доносящие утешаются нередко оговоркой, что эти успехи Саксонии будто бы объясняются только ее близостью к германским рынкам сбыта и большей поэтому дешевизной товаров, но факт остается фактом. И даже является необходимость сделать прискорбное обобщение (в донесении о Дармштадте), что саксонские и швейцарские мануфактуры вредят сбыту французских кашемировых и бумажных материй во всей

Германии. Кроме Саксонии, могущественными конкурентами Франции на германских рынках являются: Швейцария, Берг и отчасти Вестфалия, гораздо реже, Пруссия. Относительно сукон конкурирует с Францией местами еще Богемия, в продаже ювелирных изделий — Аугсбург и другие немецкие города. Стран, где бы констатировалось преобладание Франции, — немного: Мекленбург-Шверин, Саксен-Гота, Гольштейн-Ольденбург; в Аремберге единственный конкурент Франции — Берг, но на чьей стороне перевес, не сказано.

Как и относительно Саксонии, успех этих конкурентов Франции тоже объясняется в донесениях большей близостью и дешевизной товаров; французские товары вообще превозносятся в смысле качеств своих на все лады. Но изредка указывается и другая причина: дороговизна сырья («например, хлопка, шерсти и т. д.»)[47], которым принуждены пользоваться французские мануфактуры, из-за обложения его высокими пошлинами при ввозе, а также обложение некоторых фабрикатов при вывозе.

Правда, заработная плата в Саксонии была, действительно, ниже французской, насколько можно судить по скудным данным, касающимся высоты заработной платы в обеих странах. В промышленных округах Саксонии в 1810 г. рабочий в хлопчатобумажной промышленности получал 1½ рейхсталера в неделю, а ткач, выделывавший дорогие материи, 2½ — 3 рейхсталера в неделю[48]

. Но до континентальной блокады заработок прядильщика в иные годы доходил всего до 10–12 саксонских грошей в неделю[49]. И саксонские рабочие, получая 1½ рейхсталера в неделю, приписывали это счастье, по-видимому, именно континентальной блокаде. Замечу кстати, что при проезде Наполеона через Саксонию в 1807 г. именно мануфактурные рабочие, «das heitere Völkchen der Manufacturisten»[50], приветствовали императора с особенным восторгом и продолжали торжества даже после его проезда.