Сочинения, том 42 (январь 1844 – февраль 1848)

Число членов Союза в Париже, разумеется, очень уменьшилось. Но зато устранены тормозящие элементы, и благодаря этой борьбе люди вдохновились к новой деятельности. Появился новый дух, небывалая энергия. Преследования полиции, по-видимому, прекратились, и вообще они были направлены не против той партии, которая теперь победила и из числа которой был выслан только один член, а касались почти исключительно грюновской партии – доказательство того, что причиной преследований явились сообщения прусского правительства, как будет ясно из последующего. А когда правительство распустило открытые собрания у городской заставы, то это тоже главным образом коснулось последователей Грюна, которые там произносили большие речи и резко выступали против коммунизма, поскольку коммунисты в этих условиях, разумеется, не могли им свободно отвечать. Таким образом, теперь в Париже положение Союза гораздо лучше, чем тогда, когда он согласился изменить местопребывание Народной палаты. Мы теперь менее многочисленны, но мы едины, и у нас там есть дельные люди.

В Лионе Союз имеет организованных членов, которые, по-видимому, в меру своих сил принимают участие в работе.

В Марселе

мы также конституировались. Относительно членов тамошней организации нам пишут следующее: «Положение марсельского Союза не блестящее. Ободрение при помощи писем вряд ли помогло бы»; мы будем стараться, чтобы этой осенью некоторые из нас туда поехали и организовали Союз заново.

Союзу удалось также укрепиться в Бельгии. В Брюсселе существует деятельная община, членами которой являются немцы и бельгийцы, организовавшие в Льеже, среди валонских фабричных рабочих, вторую общину. Перспективы для Союза в этой стране весьма отрадны, и мы надеемся, что на следующем конгрессе Бельгия будет представлена несколькими делегатами.

В Германии у нас было несколько общин в Берлине, которые этой весной были внезапно разгромлены полицией. Члены Союза, вероятно, знают из газет о том, что рабочее собрание, руководимое членами Союза, было разогнано полицией, что было возбуждено следствие и в результате арестовано несколько руководящих членов Союза. Среди арестованных был некий Фридрих Ментель, портной, родом из Потсдама, около 27 лет, среднего роста, приземистый и т.д. Раньше он был в Лондоне и в Париже, где принадлежал к партии Грюна и занимался сентиментальной болтовней о любви; впрочем, изучив довольно точно положение в Союзе во время своих путешествий, он оказался не в состоянии выдержать это маленькое испытание. Этот случай еще раз показал, что подобные экзальтированные натуры со своей ограниченностью и неясностью мысли находят себе в конце концов удовлетворение лишь в религии. Священнику удалось в течение нескольких дней полностью обратить упомянутого Ментеля, и во время своего тюремного заключения он дважды совершил комедию причащения. Один берлинский член Союза пишет нам следующее: «…он рассказывал перед судом об общинах в Париже, Лондоне, Гамбурге и Киле (которые он сам посетил) и сообщил адреса, по которым Герман Криге посылал в Берлин свою газету „Volks-Tribun“. Он сказал это другому подсудимому прямо в лицо: разве я не продавал тебе эти книги? Разве мы не собирались там-то и там-то? Разве ты не член Союза справедливых? А когда на все эти вопросы был получен отрицательный ответ, Ментель сказал: как можешь ты брать на себя ответственность за это перед всемогущим и всеведущим богом? И еще много других подобных глупостей». К счастью, подлость упомянутого Ментеля не сбила с толку других обвиняемых, и потому правительству ничего иного не оставалось как пока отпустить арестованных. Доносы упомянутого Ментеля явно находятся в самой прямой связи с преследованиями немецких коммунистов в Париже. Мы можем себя поздравить с тем, что грюнианец Ментель считал грюнианцев действительными руководителями Союза и на них доносил. Тем самым подлинные коммунисты в основной массе не были затронуты преследованиями. Разумеется, в результате этого события весь берлинский округ был дезорганизован. Впрочем, мы надеемся, что благодаря известной нам энергии тамошних членов Союза скоро будет проведена его реорганизация.

В Гамбурге

также произошло конституирование. Правда, тамошние члены Союза были несколько напуганы преследованиями в Берлине. Однако связи ни на один момент не прерывались.

Далее, Союз конституировался в Альтоне, Бремене, Майнце, Мюнхене, Лейпциге, Кёнигсберге, Торне[194], Киле, Магдебурге, Штутгарте, Мангейме и Баден-Бадене. В Скандинавии он конституировался в Стокгольме.