Сочинения в четырех томах. Том 2

Джеймс не мог оторвать глаз от несущегося жеребца. Ноги его, казалось, не касались земли. Взяв пару препятствий с удивительной легкостью, он повернул в сторону дальних барьеров. Ага, а вот и Писсаро. Надевает темные очки, делает рукой какие-то знаки. Всадник еще ниже пригнулся к лошадиной шее. Шай Смайл всхрапнул, обнажив великолепные зубы, и из его ноздрей со свистом вырвались две струйки пара. Потные бока животного равномерно вздымались и опускались. Скорость все нарастала, и, как ни внимателен был Бонд, он все-таки не успел уловить момента, когда наездник и его конь оторвались от земли. Еще мгновение назад они неслись во весь опор — и вот уже совершают стремительный бросок вперед. На секунду Джеймс потерял способность воспринимать что-либо другое, кроме этого затяжного прыжка. Напряжение достигло. высшей фазы, но ничего особенного не произошло. Копыта выбили глухую дробь с противоположной стороны барьера, и всадник пустил скакуна легким галопом.

— Такие препятствия для него чистое баловство, — в голосе Лайтера звучало восхищение. — Настоящий Шай Смайл не был способен на подобные выкрутасы. Жаль только, что он не выиграет сегодняшнюю скачку. Да, Джеймс, у тебя не возникло желания уронить себе что-нибудь в желудок? Между прочим, приближается время завтрака, а азартные зрелища возбуждают во мне зверский аппетит.

Бонд промолчал, а Феликс, о чем-то задумавшись, тихо буркнул себе под нос:

— Ах, мистер Белл, в жизни все так сложно — никогда не знаешь, где найдешь, а где потеряешь. Сегодня вот, например, вас дисквалифицируют, а вы даже и не подозреваете.

Позавтракав, Джеймс расстался с Лайтером и по его совету отправился на ипподром. Стоял прекрасный летний день, и, несмотря ни на что, Бонд наслаждался им. Ему было по душе царившее вокруг праздничное возбуждение. На его долю в последние годы выпадало слишком мало приятных сюрпризов, и Саратога была одним из них. Нет, его не манила пестрая толпа, пьяный шум и блеск рекламных огней. Просто он очень устал — не от своей работы, а от людей — либо хорошо знакомых, либо совсем неизвестных ему, но которые постоянно присутствовали рядом и неизменно толкали лишь в одну сторону — в пропасть. И он к этому привык, но на свете существуют такие привычки, от которых скоро устаешь, а у Джеймса это «скоро» и так слишком затянулось. Он уже не раз ловил себя на том, что просто выполняет задание, часто забывал о том, ради чего рискует головой. Обычно все звучит слишком абстрактно — защита интересов Англии. Пустые слова. Почему бы не сказать проще — у кого-то в кармане появилась огромная дыра, и ты должен ее залатать. Что ж, у каждого своя работа: если один делает дыры, другой обязательно должен ставить заплаты. Весь вопрос в том, кто кого опередит, и в конце концов ему за это хорошо платят и он, слава богу, доволен своей работой. Синдикат Спангов нужно уничтожить хотя бы потому, что это спасет Тиффани. Если она и дальше будет вести такую жизнь, рано или поздно все равно попадется, а там — бесконечные судебные разбирательства, апелляции. С ума сойдешь, так и не дождавшись конца этой волокиты.

Но эта перспектива никогда не перерастет в реальность.

За оградой, ожидая своей скачки, гарцевал негр на прекрасном арабском скакуне. «Америка без черных перестала бы быть Америкой. С какой небрежностью этот парень сидит в седле. Ему может позавидовать даже Бад, — подумал Джеймс. — Пожалуй, М. все-таки прав. Его долг — защищать людей, а если он попутно зашьет чей-то карман — тем лучше».

Организация мафиози в Штатах выглядит много лучше и крепче английской. За ее шикарным фасадом кроются безошибочные механизмы, ежегодно приносящие миллионные прибыли. Случайные выигрыши сведены к минимуму — победители скачек известны заранее, а если происходит какая-то осечка — к примеру, кто-то чужой ставит на фаворита, — первой приходит другая лошадь. Потери мизерные.

В который раз поразившись элементарной простоте и незамысловатости подобного шулерства, Бонд направился в ресторан. Съев приличный кусок мяса, Джеймс заказал «бурбон» и воду со льдом. Несмотря на твердые убеждения Лайтера, что настоящие ценители виски пьют его только с чистой речной или родниковой водой, Бонд был уверен, что бесцветная жидкость, находившаяся в стакане, была налита прямо из-под крана.

Утолив голод, он решил заглянуть на аукцион. Туда обещал зайти и Феликс.

Торги велись прямо под открытым небом. В тени брезентового тента расставлены были скамейки и стулья для посетителей, а платформа аукционера, обтянутая по периметру толстым канатом, чем-то напоминала боксерский ринг. Продавали, естественно, лошадей. Каждую водили по кругу, ненавязчиво обращая внимание на обводы крупа, изящество ног, посадку головы, глубокое дыхание и прочие мелочи. Только после этого и начинался настоящий торг — перекрывая стук молотка распорядителя, выкрикивались цены, а потом все повторялось снова и снова.