Сочинения в двенадцати томах. Том 3

Согласно этим декретам все суда, по какой бы то ни было причине побывавшие в Англии, конфискуются вместе с грузом. Капитан всякого судна, приходящего во Францию, допрашивается в бюро таможни о том, откуда он пришел и куда заходил по дороге, причем он представляет соответствующие документы. Затем отдельно допрашиваются все матросы, и если окажется, что капитан солгал (и что судно заходило в английский порт), то, кроме конфискации судна и товара, капитан подвергается штрафу в 6 тысяч франков, платит по 500 франков за каждого солгавшего матроса и, кроме того, подвергается уголовному преследованию за подделку корабельных документов. Если вообще начальство таможни почему-либо сомневается в происхождении товара, оно временно арестует груз, пока не будет дознано, что товар не происходит из Англии или ее колоний. Французские комиссары, находящиеся в портах, где совершается погрузка судна, идущего во Францию, «не должны довольствоваться удостоверением, что товары — не английского происхождения», но должны еще дать удостоверение относительно того, откуда именно происходят эти товары, какой корабль их перевез в то место, где они грузятся, и т. д., и дубликат такого удостоверения они пересылают главному директору французских таможен

[23].

17 декабря 1807 г. Наполеон отослал миланские декреты Крете с особым письмом, в котором чувствуется желание свалить исключительно на Англию всю вину в разорении, грозящем отныне французской промышленности. До опубликования декрета он приказывал разослать текст его всем торговым палатам и пояснить им особым циркуляром, что на новые меры Англии против нейтральных судов нужно было чем-нибудь ответить. Что, может быть, торговля будет теперь окончательно подорвана и притом на неопределенное время, — это, судя по письму, Наполеон предполагал весьма правдоподобным[24]

.

Марсельская торговая палата отнеслась с живейшим негодованием к распоряжению английского правительства от 11 ноября 1807 г. (о нейтральных судах), выразила готовность идти на всякие жертвы, чтобы помочь императору в борьбе против английского «пиратства» (piraterie), но ни слова не сказала о миланском декрете императора, хотя на экстренное заседание она была созвана именно для выслушания этого декрета[25]. Другие палаты ограничились казенными славословиями.

В эпоху Ста дней, замечу к слову, когда Шапталь предложил возобновить полностью миланский декрет, убивающий торговлю с нейтральными морскими нациями (и прежде всего с Америкой), Наполеон решительно с этим не согласился, чтобы не ставить торговлю в отчаянное положение. На этот раз он нашел сдерживающие, призывающие к умеренности слова, которые были ему чужды в его первое царствование, когда речь заходила о блокаде[26]. Миланский декрет в эпоху Ста дней восстановлен не был.

14 февраля 1808 г. Наполеон в заседании совета по внутренним делам наметил ряд вопросов, которые считал необходимым выяснить и разрешить так, чтобы французская торговля потерпела возможно меньше вреда от континентальной блокады. Император находил, что нужно разрешить каботажное плавание от одного порта Империи к другому только французским судам, но запретить его судам «союзных наций»; последним разрешается лишь каботаж от французского порта к иностранному. Союзными флагами при этом Наполеон объявил флаги: датский, русский, испанский, итальянский, неаполитанский и турецкий; нейтральными — австрийский и американский. Вместе с тем Наполеон склонен был «позволить» французским судам также и дальнее плавание; нечего и говорить, насколько такое позволение имело лишь платоническое значение[27]

.

Во французском министерстве иностранных дел отдавали себе отчет, что все дело в том order in the council от 11 ноября 1807 г., который вызвал ответный миланский декрет; что английский order и миланский декрет уничтожали морскую торговлю нейтральных наций и дали Англии решительную монополию; что континентальная блокада непременно должна была бы комбинироваться с активной конкуренцией других наций, направленной против Англии[28]. Глаза министерству, по-видимому, открыли те горячие споры, которые велись в Лондонском Сити в апреле 1809 г., когда возник было вопрос об отмене постановления от 11 ноября 1807 г. Но как же защитить «нейтральные суда»? Что делать на море, когда английский флот сильнее соединенного флота всего континента?

Коллен де Сюсси, главный директор таможен, не переставал повторять при всяком удобном случае, что континентальная блокада не достигнет результатов, если Наполеон признает права нейтрального флага[29].