Сочинения в двух томах. Т.2

Сходство с Моисеем сказывается у нашего Спасителя, кроме того, в установлении таинств, как таинства допущения в Царство Божие, так и таинства, долженствующего служить напоминанием об освобождении избранных им от их бедственного состояния. Подобно тому как сыны Израиля имели до эпохи Моисея в качестве таинства, знаменовавшего их принятие в Царство Божие, обряд

обрезания, который был отменен в период их странствования в пустыне и восстановлен, как только они пришли в обетованную землю, точно так же имели евреи до пришествия Христа обряд крещения, т.е. обряд омовения водой всех тех язычников, которые принимали бога Израиля. Этот обряд св. Иоанн Креститель использовал при принятии всех признавших Христа, чей приход в мир он проповедовал; и наш Спаситель установил тот же самый обряд в качестве таинства, которое должно было быть принято всеми, кто уверовал в Него. Каким образом возник обряд крещения, в Писании не указано. Однако можно думать, что он возник как подражание закону Моисея относительно проказы. На основании этого закона прокаженный должен был быть на определенное время удален из стана, и по истечении этого времени, если священник объявлял его чистым, он должен был быть допущен в стан после торжественного обряда омовения. Этот обряд мог поэтому послужить прообразом для обряда омовения при крещении, при котором люди, очистившиеся верой от проказы греха, принимались в церковь после торжественного обряда крещения. Имеется еще другое предположение, а именно что этот обряд позаимствован из церемоний, практиковавшихся язычниками в одном редком случае. Дело в том, что если человек, которого считали мертвым, вдруг пробуждался к жизни, то другие люди боялись входить с ним в общение, как они боялись бы общаться с привидением, если мнимый покойник не был снова принят в общество людей через обряд омовения, подобно тому как дети омывались от нечистот их рождения, так что указанный обряд символизировал как бы вторичное рождение. Вполне вероятно, что эта церемония, существовавшая у греков в то время, когда Иудея была под властью Александра и его греческих преемников, могла проникнуть в религию евреев. Однако так как невероятно, чтобы наш Спаситель поддерживал языческий обряд, то наиболее вероятно предположение, что обряд крещения возник из обычной церемонии омовения после проказы. А что касается другого таинства – вкушения пасхального ягненка,

то ему, очевидно, подражали в таинстве тайной вечери, когда разламывание хлеба и разливание вина имели целью сохранить в памяти наше избавление благодаря страданиям Христа от бедствий греха, подобно тому как вкушение пасхального ягненка имело целью сохранить в памяти евреев их избавление от египетского рабства. Так как власть Моисея была подчиненной и он был лишь наместником Бога, то из этого следует, что и Христос, власть которого как человека должна была быть равна власти Моисея, был подвластен своему Отцу. Это яснее всего выражено в том, что Он учил нас молиться: Отче наш, да приидет царствие Твое и

ибо тебе принадлежит царство, власть и слава, – и в том, что сказано, что Он придет во главе Отца Своего, и в том, что говорит апостол Павел (1 Коринф. 15, 24): А затем конец, когда Он предаст царство Богу и Отцу, –

и во многих других, более ясных местах.

Один и тот же Бог – лицо, представленное Моисеем и Христом. Наш Спаситель поэтому как в своей проповеди, так и в своем царствовании представляет, подобно Моисею, личность Бога. И лишь начиная с того времени, но не раньше Бог называется Отцом, и, оставаясь одной и той же субстанцией, Он является одним лицом, поскольку представлен Моисеем, и другим лицом, поскольку представлен своим Сыном Христом. Ибо понятие “лицо” соотносительно с понятием “представитель”, и, следовательно, при наличии многих представителей имеется много лиц, хотя и одной и той же субстанции.

Глава ХLII. О церковной власти

Для понимания того, что такое церковная власть и кому она принадлежит, следует различать с момента вознесения нашего Спасителя два периода: один – до обращения в христианство королей и лиц, облеченных верховной гражданской властью, и второй – после их обращения. Ибо много времени протекло с момента вознесения до того, как какой-либо король или гражданский суверен принял и разрешил публично проповедовать христианскую религию.