Сочинения в трех томах. Том 1

Низкорослый староста, нервно моргая, вышел им навстречу. Он из кожи вон лез, тщетно пытаясь быть в равной степени вежливым и с Учителем Сунем, и с судьей Ди. Староста провел их в дальний конец трапезной, к столу, где гостей уже дожидался настоятель. Судья Ди предложил Учителю Суню сесть по правую руку от настоятеля, но тот запротестовал, убеждая, что является лишь отошедшим от дел книжником, не занимающим никакой должности, и почетное место должен занять судья Ди как представитель императорской власти. В конце концов судье пришлось уступить, и все трое разместились у стола. Староста, казначей и Цзун Ли сидели неподалеку за маленьким столиком.

Настоятель поднял чашу и предложил тост за здоровье двух почетных сотрапезников. Это послужило сигналом для остальных монахов, восседавших за четырьмя длинными столами напротив: они поспешно схватились за палочки. Судья Ди заметил, что Куань Лай, его жена и две актрисы сидят за отдельным столом у входа. К ним присоединился и Дао Гань. Мо Мо-дэ нигде не было видно.

Судья с сомнением уставился на холодную жареную рыбу, которую настоятель положил ему на блюдо. Клейкий рис с изюмом тоже выглядел не слишком аппетитно. Чтобы как-то скрыть отсутствие энтузиазма, он заметил:

— Я-то считал, что в даосских монастырях не подают ни рыбы, ни мяса.

— Мы действительно строго соблюдаем монашеские правила, — с улыбкой отвечал настоятель. — Мы воздерживаемся от всех опьяняющих напитков: моя чаша наполнена чаем. Но отнюдь не ваша! Это единственное исключение для наших почетных гостей, но мы вегетарианской диеты строго придерживаемся. Эта рыба — из соевого творога, а то, что выглядит как жареный цыпленок, изготовлено из муки на кунжутном масле.

Судья Ди растерялся. Он не был гурманом, но предпочитал по меньшей мере знать, что он ест. Он заставил себя проглотить кусочек рыбы из соевого творога и едва не подавился. Поймав оценивающий взгляд настоятеля, он быстро сказал:

— Действительно, очень вкусно. У вас великолепные повара!

Он быстро осушил чашу: подогретое рисовое вино было неплохое. Поддельная рыба с его тарелки грустно уставилась на него своим единственным глазом, каковым на самом деле была маленькая сморщенная черносливина. Судья невольно вспомнил о забальзамированном настоятеле и сказал:

— По окончании трапезы мне бы хотелось осмотреть храм, а также склеп под Святилищем и помолиться за упокой души вашего предшественника.

Настоятель опустил пиалу с рисом и медленно произнес:

— Я буду рад показать Вашей светлости храм. Но, к сожалению, склеп можно открывать только в определенные дни при сухой погоде. Если мы откроем его сейчас, то влажность в склепе повысится, что пагубно скажется на мощах. Конечно, почти все внутренности были удалены, но некоторые органы, оставшиеся в теле, все еще подвержены разложению.

От таких медицинских подробностей судья окончательно утратил аппетит. Он поспешно осушил еще одну чашу вина. Повязка на голове делала свое дело: пульсирующая головная боль несколько ослабла, но во всем теле ощущалась ломота и боль; судью подташнивало. Он с завистью посмотрел на Сунь Мина, который ел с явным удовольствием. Сунь допил вино, вытер губы горячей салфеткой, поданной послушником, и сказал:

— Покойный настоятель, Его святейшество Нефритовое Зерцало, был одаренным человеком. Он хорошо знал все священные тексты, прекрасно владел искусством каллиграфии и великолепно рисовал животных и цветы.

— Но мне бы хотелось увидеть его работы, — вежливо попросил судья Ди. — Я полагаю, что в здешней библиотеке немало его рукописей и рисунков?

— Нет, — ответил настоятель, — к сожалению, нет! Согласно его завещанию, все картины и рукописи пришлось похоронить вместе с ним в склепе.

— Похвальная скромность! — одобрительно отозвался Учитель Сунь. — Впрочем, сохранился его последний рисунок, на котором он запечатлел своего кота! Сейчас эта вещь висит в одном из боковых залов храма. После ужина я покажу ее тебе, Ди!

Судья не испытывал ни малейшего желания увидеть кота покойного настоятеля, тем более что в храмовом зале наверняка должно было быть чертовски холодно. Но он пробормотал, что это будет ему весьма приятно.

Сунь и настоятель с удовольствием принялись за густой коричневый бульон. Судья Ди подозрительно потыкал палочками в кусочки непонятного происхождения, плававшие на поверхности. У него не хватало решимости отведать похлебку. Он ломал голову, на какую бы тему завести беседу, и наконец ему удалось сформулировать пару глубокомысленных вопросов о внутренней структуре даосской церковной организации. Но настоятель, очевидно, не был расположен к подобной беседе и ограничился несколькими краткими пояснениями.