Сочинения в трех томах. Том 2

«Хайрам Тарбокс, эсквайр, владелец дома близ места происшествия, оказал неоценимую помощь в устранении преграды, которую грабители, несомненно, воздвигли на дороге заранее, и гостеприимно приютил пассажиров задержавшейся кареты. В сущности, если бы мистер Тарбокс вовремя не остерег Юбу Билла, карета налетела бы на дерево в очень опасном месте и могло бы произойти несчастье, чреватое гораздо более тяжкими последствиями для пассажиров дилижанса, чем само ограбление».

Старуха вдруг расплылась в такой неподдельно радостной улыбке, что, не будь Брайс целиком поглощен своими планами, он непременно почувствовал бы угрызения совести от столь полного успеха своей хитрости.

— Хайрам! — закричала она.

Хозяин дома, очевидно, находился где-то очень близко: он мгновенно появился из-за какой-то боковой двери и свирепо уставился на Брайса, но увидел сияющее лицо жены, и злость сменилась удивлением.

— Прочтите-ка все это еще разок, молодой человек, — попросила старуха.

Брайс прочитал тот же отрывок мистеру Тарбоксу.

— Да ведь Хайрам Тарбокс, эсквайр, — это ты и есть, Хайрам! — захлебываясь от восторга, объяснила старуха.

Хайрам схватил газету и сам прочитал статейку; потом развернул всю страницу, внимательно ее просмотрел, и по лицу его стала разливаться глуповатая улыбка, рот расплылся до ушей, глаза превратились в щелочки, и вот уже незаметны стали ни упрямые, жесткие складки возле губ, ни тяжелый подбородок — все заслонила эта широкая, простодушная улыбка.

— Вот это по справедливости! — сказал он. — Чтоб мне провалиться! Может, оставите нам эту газету?

— Конечно, — сказал Брайс. — Я для вас ее и принес.

— Только за этим вы сюда и пришли? — с внезапным подозрением спросил старик.

— Нет, — честно ответил молодой человек. Потом запнулся и прибавил не сразу: — Я хотел бы повидать мисс Флору.

Его замешательство и вспыхнувший румянец вернее всякого напускного равнодушия рассеяли подозрительность Хайрама. Старики отлично знали, как хороша их племянница, и гордились ею, а потому сразу смекнули, в чем туг дело. Хайрам утер рот тыльной стороной ладони, глянул на жену и с самым невинным видом сказал:

— Ее тут нет.

Горькое разочарование отразилось на лице Брайса. Но тот, кто истинно влюблен, всегда вызывает сочувствие у стариков и молодых. Миссис Тарбокс вдруг ощутила прилив материнской нежности к бедняге, сраженному Купидоном.

— Фло ушла домой, — сказала она ласковее, чем прежде. — Нынче на рассвете и ушла.

— Домой! — повторил Брайс. — Где же ее дом?

Миссис Тарбокс искоса поглядела на мужа и замялась. Теперь к ней вернулась прежняя сдержанность и настороженность.

— У дядюшки, — сказала она коротко.

— А вы не скажете, как мне туда пройти? — простодушно спросил Брайс.

Они удивились, потом нахмурились и посмотрели на него подозрительно.

— Ишь ты, чего задумал, — начал Хайрам, угрожающе сдвинув брови.

— Ничего я не задумал, просто мне надо с ней поговорить, — смело ответил Брайс. — Я пришел один, безоружный, сами видите, — продолжал он, указывая на пустой пояс и перекинутую через плечо небольшую почтовую сумку, — и я никому не могу сделать ничего дурного. Я готов к любой опасности. И раз никто не знает, зачем я сюда пришел и вообще что я здесь был, то никому и не надо знать, если со мной что-нибудь случится. Никто вас ни о чем не спросит.

Он сказал это так решительно и с такой надеждой, что упрямые старики сдались.

— Кабы мы и могли объяснить вам дорогу, — осторожно сказала старуха, — все едино вам Фло не видать, живой вы туда не дойдете. Дом ихний стоит в лощине, кругом горы, а по горам засады. Как перейдете границу, тут вам и конец.

— А ты-то почем знаешь? — поспешно прервал ее муж, явно опасаясь, как бы она не сказала лишнего. — Нечего зря болтать.

— Отстань, Хайрам! Не хочу я, чтоб малый по дурости ни за что ни про что нарвался на пулю! Пускай хоть знает, на что идет, раз мы больше ничем не можем ему помочь. А пойдет он непременно, его не удержать, сам видишь.

Да, мистер Тарбокс ясно это увидел по глазам молодого почтальона — и заколебался.

— Могу вам только сказать, по какой дороге она отсюда ходит, — мрачно начал он, — а далеко ли до ее дома или это она нарочно идет обманным путем, сам не знаю, я там сроду не бывал, да и Гарри тоже к нам ходит не часто, разве что выдастся пустая ночка: ни почты, ни иных проезжих и на дороге делать нечего.

Он прикусил язык, видно, спохватись, что сказал слишком много.

— Вот видишь, Хайрам, а еще меня ругал за болтовню. Теперь уж выкладывай все до конца, скажи ему, что дорога туда одна и Гарри тоже по ней ходит, когда надумает в кои веки навестить родню, повидать хоть кого-нибудь, кто не зверем на него смотрит.

Мистер Тарбокс помолчал.

— Знаете то место, где лежало дерево? — отрывисто сказал он наконец.

— Знаю.

— Там по правую руку от дороги круча, все поросло орешником да терновником, поглядишь — горный козел, и тот, кажется, не пройдет.

— Знаю.