Сочинитель

- Семь с половиной тысяч долларов? - недоверчиво переспросил Фил. Что-то тут не так.

- Все так, все в порядке, папа, - ответил Джо. - Я просто иду в гору. Они хотят, чтобы я поехал в Голливуд писать сценарий.

- Когда? - спросил Фил.

- Прямо сейчас, на следующей неделе.

- Так скоро?

- Это не имеет значения, папа, - сказал Джо. - Такой шанс бывает один раз в жизни!

Фил повернулся к жене.

- Марта, - гордо сказал он, - наш Юсселе - настоящий писатель. Он едет в Голливуд снимать фильм. Я думаю, это значит, что в конце концов ты можешь себе позволить сыграть свадьбу с рабби.

12

Джамайка сел, вытянув длинные ноги и положив их на стол. Он бросил короткий взгляд на Джо, склонившегося над своей машинкой, и спросил:

- Ты не выглядишь довольным?

- Я затрахался, - мрачно ответил Джо.

- Не понимаю, о чем ты, - сказал Джамайка.

- Мне предлагают эту работу, писать сценарий в Голливуде, - объяснил Джо.

- Это звучит хорошо, - улыбнулся Джамайка. - За хорошие деньги?

- Да, - ответил Джо. - Но тут есть одна проблема. Я нужен им в Голливуде на следующей неделе, а мистеру Би я был нужен на три месяца. Мне остается еще шесть недель.

- Так скажи мистеру Би, - подсказал Джамайка. - Он разумный человек.

Джо скептически посмотрел на Джамайку. Если верить газетам, на совести мистера Би была половина всех убийств в Бруклине и он был главой всех рэкетиров. Он промолчал. Джамайка понял, что у него на уме.

- Ты вполне мог бы поговорить с ним. Не так страшен черт, как его малюют.

- А не могли бы вы поговорить с ним обо мне? - спросил Джо.

Джамайка покачал головой.

- Не я с ним договаривался, и за свою жизнь я научился никогда не лезть в чужие дела. Так можно нарваться на неприятности.

- Вы можете просто сказать ему, что я не справляюсь с работой, предложил Джо.

- Даже несмотря на то, что это чистая правда, - сказал Джамайка, - он босс. Я ничего ему не скажу.

Джо встретился с ним взглядом и спросил:

- Вы его боитесь?

- Ты можешь прозакладывать свою белую задницу, - честно ответил Джамайка. - Я всего лишь маленький ниггер, который пытается как-то выжить в этом жестоком холодном мире, - он рассмеялся. - Но тебе не о чем беспокоиться. Самое худшее - это он скажет тебе, что ты должен оставаться на работе. А ведь он может сказать и "о'кей". Но если ты не спросишь, то уж точно не получишь своего.

Джо несколько секунд смотрел на него - потом вдруг ощутил укол самолюбия.

- А что, я действительно один из худших на этой работе?

Джамайка улыбнулся.

- Самый худший, - спокойно ответил он. - Но ведь это - не твоя любовь на всю жизнь. Ты писатель, а не сутенер. А хорошим сутенером нужно родиться.

- Писателем тоже нужно родиться, - оправдывающимся тоном ответил Джо.

- Не знаю, как насчет писателей, - сказал Джамайка, - но факт тот, что наши доходы с твоим приходом упали больше чем на двадцать процентов. Девочки прохлаждаются, лежа на задницах, а не работают. Ты ни разу не побил ни одну из них. А вспомни, что я тебе об этом говорил. Так ты приобретаешь уважение.

- Я же говорил, что не смогу сделать этого, - сказал Джо.

- Правильно, - с легкостью согласился Джамайка. - Именно поэтому я и не жалуюсь, - он помолчал, потом встал. - Ты действительно нравишься мне, малыш, - сказал он - И я надеюсь, что мистер Би отпустит тебя. В таком случае все будут довольны. Ты получишь, что хочешь, а мы будем снова делать настоящие деньги.

Джо посмотрел на стоявшего перед ним негра.

- Джамайка, вы - это что-то особенное, - сказал он с уважением в голосе - Спасибо вам.

Джамайка кивнул.

- Ну что, ты спросишь его?

- Да, - сказал Джо - Только мне нужно поговорить с отцом перед тем, как встречаться с мистером Би. Это мой отец представил меня ему.

* * *

Меньше чем за час Джо доехал на метро от станции на 96-й улице до конца линии "Нью-Лотс" и теперь пересекал Питкин-авеню, подходя к рынку Окна магазинов на авеню горели, но на рынке было темно.

Только один огонек пробивался сквозь закрытую дверь конторы. Джо открыл ворота. Машина отца все еще стояла рядом со зданием конторы. Было уже половина восьмого, но он знал, что отец остается после закрытия рынка, чтобы проверить выручку. Он повернул дверную ручку. Эта дверь, так же как и та, что выходила на улицу, была заперта.

Он уже собирался постучать, когда изнутри раздался пронзительный женский крик. Он автоматически нажал на дверь плечом, и запор тут же выскочил из прогнившего дверного косяка.

Из маленького офиса отца раздался второй крик. Дверь сразу же открылась, офис не был заперт. И тут он, пораженный, застыл в дверном проеме.

Испуганные глаза Джози, повернувшейся к нему, умоляюще смотрели на него.

- Твой отец! - закричала она - Твой отец.

Фил, вытянувшись во всю длину, лежал на ней, его брюки были спущены до колен, его бедра все еще сжаты толстыми ляжками Джози, платье которой было задрано выше грудей. Глаза Фила были почти закрыты от боли, он судорожно ловил ртом воздух, медленно сползая на пол.