Содержанки по своей воле не уходят

Когда Кэлун использовал этот нож не по назначению, Эвелин отдала ему коробку для набора ножей, сказав, что об орудии убийства позаботится сама. Она посоветовала Кэлуну улететь домой на самолете, пообещав, что позднее приедет к нему. Полагаю, что он сейчас поджидает свою ведьмочку.

Отделавшись от Кэлуна, — продолжала Берта, — «Мисс Прелестные Трусики» принялась обыскивать одежду на теле убитого и обнаружила пояс для денег, в котором было семьдесят пять тысяч баксов и все в тысячных купюрах. Естественно, она завладела этими деньгами.

Затем она пошарила в одежде, которая была в сундуке, и нашла записку, из которой следовало, что этот сундук, очевидно, принадлежал парню по имени Джордж Биггс Гридли, который остановился в отеле «Золотые ворота». Она поостереглась посылать Гридли какие-либо записки или пытаться позвонить ему из своей комнаты в отеле. Вместо этого она спустилась в холл отеля, разменяла четыре доллара на десятицентовые монеты и принялась названивать в отель «Золотые ворота», требуя, чтобы соединили с мистером Гридли.

Нож и замшевый пояс для денег она положила в портфель, который был у нее в комнате, спустилась с ним в холл, небрежно бросила его в кучу багажа вновь прибывших клиентов отеля и вышла на улицу по своим делам.

Все это она проделала до того, как было обнаружено тело Стэндли Даунера. Он был авантюрист экстра-класса. Он собирался улизнуть, прихватив с собой все деньги в тысячных купюрах, но он опасался, что его могут обокрасть, поэтому решил не рисковать. Он поместил семьдесят пять тысяч в замшевый пояс, который он носил на теле, а пятьдесят тысяч положил в свой дорожный сундук. Стэндли плевать хотел, что из бронированного пикапа исчезли банковские деньги. Ведь те деньги были застрахованы. Банк выплатил Стэндли все его деньги и не стал вести лишних разговоров.

Эвелин сидела, вся поникшая, то и дело всхлипывая.

Хейзл стояла, внимательно слушая, широко раскрыв глаза.

— Ну что ж, — заявил Хобарт, — мы задержим Кэлуна в Лос-Анджелесе. Мы…

— Одну минутку, пожалуйста, — вмешался я, сделав шаг к телефону. Взяв телефонную трубку, я попросил дежурного портье: — Будьте любезны сообщить мистеру Джэксону в комнате восемьсот тринадцать, что инспектор полиции находится в отеле и ждет его в комнате Эвелин Эллис, в номере семьсот пятьдесят один.

Я положил трубку и обратился к инспектору Хобарту:

— Давайте поспешим. У нас времени в обрез.

Он немного поколебался, но все же последовал за мной в коридор.

Мы помчались к лестнице и поднялись на этаж выше, к комнате восемьсот тринадцать.

Не успели мы подойти к двери комнаты, как она распахнулась и из комнаты вылетел Кэлун с чемоданом в руке. В его глазах отражался панический ужас.

— Привет, Кэлун, — окликнул я его, — помните меня? Я — Лэм. Поздоровайтесь с инспектором Хобартом.

Хобарт бросил быстрый взгляд на Кэлуна и вытащил из-за пояса наручники. Защелкнув их на запястьях Кэлуна, он повернулся ко мне и спросил:

— А теперь скажи, каким чертом ты смог узнать, что этот парень был здесь, в этом отеле, зарегистрировавшись под именем Джэксона?

— Инспектор, — ответил я, — вы только что пришли к одному из блестящих выводов, которые можно сделать, просматривая телевизионные программы. Любой, кто смотрит программу о частном детективе, должен знать, что преступник обязан быть здесь, в отеле, чтобы мы смогли раскрыть преступление в течение тридцати минут, включая рекламные вставки.

Инспектор Хобарт поднял руку, собираясь ударить меня. Он побелел от ярости. Но, сдержав себя, глубоко вздохнул и сказал:

— Лэм, благодарю тебя. Но я начинаю понимать, что чувствует Фрэнк Селлерс, общаясь с тобой.

Мы препроводили Кэлуна в комнату, где под охраной Берты Кул находилась Эвелин Эллис.

Кэлун взглянул на воинственную Берту Кул, на всхлипывающую Эвелин и понял, что игра окончена. Он начал давать показания.

Он знал, что Эвелин обманула его. Он знал, что Даунер планировал переехать в Сан-Франциско и, подыскав там квартиру, свить с Эвелин уютное гнездышко. Поэтому Кэлун счел своим долгом позвонить в ее квартиру, притворившись гангстером и изменив голос. Во время этого разговора он через Эвелин мрачно предупредил Даунера, что тот должен в течение стольких-то часов выплатить долг. В противном случае тому не поздоровится.

— Другими словами, — обратился я к Кэлуну, — уже тогда у вас родилась мысль убить Даунера, чтобы убрать его с дороги.

— Нет, нет, нет, нет! — истерично заныл Кэлун. — Клянусь, что нет, клянусь!

— Чепуха! — вмешался Хобарт. — Не знаю, сможем ли мы доказать это или нет, но я думаю, что преступление было совершено с умыслом. Это предумышленное убийство.

— Он защищал меня, — зашлась в рыданиях Эвелин.

— Это твоя версия, — заявил Хобарт, — и мы еще посмотрим, чего она стоит.

Он повернулся ко мне и сказал: