Бильбо с Бродяжником ушли, а Фродо оказался предоставленным самому себе, потому что Сэм заснул. Вокруг было много народу, но хоббиту стало неуютно и одиноко. Все молча слушали музыку и голоса менестрелей и ничего вокруг, казалось, не замечали. Фродо тоже прислушался.
Красота мелодий и вплетенных в них слов эльфийского языка заворожили его сразу, как только он к ним прислушался, хотя смысла он почти не улавливал. Просто ему казалось, что музыка и слова обретают очертания живых существ и видений чужедальних земель и невообразимо прекрасных вещей. Освещенный каминным пламенем Зал словно наполнился золотистым туманом, и за этим туманом у края мира вздыхало пенное Море; завороженность переходила в сон, и вот уже Фродо окунулся в бесконечную волшебную реку сновидений, текущую золотом и серебром и такими сокровищами, что их даже вообразить было трудно; река слилась с разлитой в воздухе музыкой, Фродо весь наполнился ею и утонул в этой музыке и в дивных видениях.
Он долго бродил по стране снов под чарующие мелодии, но музыка вдруг превратилась в журчание воды, а потом зазвучала словами. Кажется, это был голос Бильбо. Сначала ухо Фродо не улавливало слов, потом они раздались громче и яснее. Вот что пел Бильбо: