Содружество кольца

Сэм не ответил. Он грустно стоял возле пони, а Билл, будто понимая, что происходит, вдруг потерся об него мордой и ткнулся губами в ухо. Сэм разрыдался и дрожащими пальцами принялся отвязывать вьюки и швырять их на землю. Остальные сортировали вещи, откладывая в сторону ненужное и деля между собой то, что могло пригодиться.

Когда все было сделано, все стали наблюдать за Гэндальфом, пытаясь понять, чем он занят. Он, похоже, ничего не делал: стоял у стены между двумя дубами, вперив глаза в гладкую поверхность камня, будто надеясь просверлить ее взглядом. Гимли ходил взад-вперед вдоль стены, время от времени постукивая по ней топором. Леголас прижался к камню, словно прислушиваясь.

— Ну вот, мы все готовы, — сказал Мерри. — А где двери? Тут даже их признаков не видно.

— Закрытые гномьи двери не должно быть видно, — сказал Гимли. — Их даже хозяева не откроют, если забыли секрет.

— Да, но секрет этих Ворот предназначался не только для гномов, — вдруг оживился Гэндальф. — Значит, если все осталось, как было, глаза, знающие, что искать, должны найти указания, как их открыть.

Гэндальф подошел к стене вплотную. Самое гладкое место на ней было между дубами, и маг стал водить ладонями по камню, беззвучно шевеля губами. Потом отступил и обратился к спутникам.

— Смотрите! — сказал он. — Вам что-нибудь видно?

Взошедшая луна осветила серую стену; первые мгновения они ничего не видели. Затем там, где прошлись пальцы мага, на стене появились тонкие, как серебряные паутинки, прожилки. Сначала они лишь поблескивали под луной, потом превратились в отчетливый рисунок.

Вверху, там, куда Гэндальф едва дотягивался пальцами, выгнулась арка с прихотливыми эльфийскими рунами.

Ниже, где линии местами потрескались, можно было различить молот над наковальней и корону с семью звездами. Арочная надпись опиралась на дубы, ветви которых кончались полумесяцем. Яснее всего выделялась звезда со множеством лучей в центре рисунка.

— Знаки Дарина! — воскликнул Гимли.

— И Дерево — символ эльфов Высокого Рода, — сказал Леголас.

— И Звезда Феанора, — сказал Гэндальф. — Рисунок выполнен Итильдином[4], проступающим только при лунном или звездном свете под пальцами того, кто знает древний язык, давно забытый народами Средиземья. Я сам слышал его так давно, что не сразу вспомнил.

— Что здесь написано? — спросил Фродо, безуспешно пытаясь расшифровать руны на арке. — Я думал, что знаю эльфийские буквы, а эти прочитать не могу.

— Это древнеэльфийский язык, — ответил Гэндальф. — На нем говорили в западном Средиземье в Незапамятные Времена. Но ничего важного в этой надписи нет. «Ворота Дарина Повелителя Мории. Говори друг войди». А внизу мелкими буквами: «Я, Нарви, сработал их. Келебримбор из Дубаина написал руны».

— Что значит: «Говори, друг, войди»? — спросил Мерри.

— Яснее ясного, — ответил Гимли. — «Если ты друг, говори заклинание, двери откроются, и войди».

— Ясно только то, что эти двери, похоже, открывает заклинание, — сказал Гэндальф. — Гномы делают разные двери: одни открываются в определенное время и пропускают только избранных; у других есть замки и ключи, которые срабатывают после заклинания. У этих Ворот замка с ключом нет. Во времена Дарина они не были тайными. Они обычно были распахнуты, в них сидели привратники. А когда их закрывали, достаточно было сказать слово — и они открывались. Во всяком случае, так записано в летописях, правда, Гимли?

— Правда, — ответил гном. — Но это слово забылось. Нарви давно нет на земле, его род угас, его искусство ушло с ним.

— Разве тебе неизвестно это слово, Гэндальф? — удивленно воскликнул Боромир.

— Нет, — ответил маг.

Все огорчились. Только Арагорн, который хорошо знал Гэндальфа, остался спокойным, но молчал.

— Зачем же ты привел нас в это проклятое место? — вскричал Боромир, с содроганием оглядываясь на темную воду. — Ты сказал, что однажды прошел через Гномьи Копи. И не знаешь, как войти?

— На твой первый вопрос, Боромир, я отвечу, что не знаю заклинательного слова — пока! — ответил маг. — Но его мы скоро узнаем. Ты можешь еще спросить, зачем я зря стараюсь и занимаюсь бесполезным делом, — добавил он, сверкнув недобрым взглядом из-под встопорщенных бровей. — А я спрошу тебя: ты что, не веришь мне, Боромир? Или перестал соображать? Я не входил в Морию этим путем. В тот раз я пришел в нее с востока. Если хочешь знать больше, могу сказать тебе, что эти ворота открываются наружу, изнутри их можно открыть, толкнув рукой. Стоя здесь, надо произнести заклинание, иначе они не шевельнутся. Силой нельзя.

— Что же ты собрался делать? — спросил Пин, будто не замечая его сердитых глаз.