Содружество кольца

     Трактир под старой горкой был,     Все это было встарь.     Там раз трактирщик начудил:     Такого пива наварил,     Что слез с Луны Лунарь.     А Кот хмельной в трактире том     На скрипке заиграл.     Уж так он струны драл смычком,     Мяукал и вертел хвостом,     Что мертвый бы плясал!     В трактире был веселый Пес,     Без смеха жить не мог,     И если шутку гость принес,     Пес этот хохотал до слез,

     Ну прямо падал с ног!     Была корова там одна,—     Держись, коль в пляс пойдет!     Любила музыку она     И враз пьянела без вина     Когда играл ей Кот!     Посуда вся из серебра     Веселого была.     В воскресный день не жаль добра —     Ее начистили с утра,     Такие вот дела!     Лунарь за кружкой кружку пьет,     За часом час летит —     Хохочет Пес, играет Кот,

     Корова на рога встает,     А серебро звенит!     Лунарь еще глоток хлебнул,     А небо — все светлей,     Лунарь зевнул и сам под стул     Скатился вдруг и там заснул,     А солнце — у дверей!     Тогда трактирщик поглядел     На лунных лошадей:     Они стояли не у дел,     А их хозяин все храпел,     А солнце — у дверей!     Погромче джигу грянул Кот.     Корова — ну плясать!

     Звенит посуда, Пес поет,     Трактирщик Лунаря трясет,     А тот не может встать!     Пришлось катить им всей гурьбой     На горку Лунаря.     Скакали кони за толпой,     Корова топала ногой,     А Кот играл, что зря!     До неба музыка неслась —     Вот так-то было встарь!     Гора от топота тряслась,     Под конский пляс заброшен враз     К себе домой Лунарь!     Взлетела вслед одним прыжком

     Корова на Луну!     И Пес смеялся над Котом,     Который рвал своим смычком     Последнюю струну!     Луна за горку убралась,     И на небе опять     Бродяга-Солнце пялит глаз,     Весьма дивясь, что в этот час     Тут лишь ложатся спать!

Ему громко и долго хлопали. У Фродо был хороший голос, а песня пощекотала воображение.

— Где старина Медовар? — раздались голоса. — Пусть послушает. Надо, чтобы Боб научил его кота играть на скрипке, а мы попляшем!

Они заказали еще пива и стали кричать:

— Еще раз, господин невысоклик! Давай! Еще разок!

И они все-таки заставили Фродо хлебнуть из кружки и начать песню сначала, а сами стали подпевать: мотив был всем известен, а слова они подхватывали быстро. Настала очередь Фродо упиваться успехом. Он скакал по столу, а когда второй раз пропел: «Взлетела вслед одним прыжком…», то подпрыгнул высоко вверх — и — трах! — переусердствовал. Попав ногой в поднос с пивными кружками, он поскользнулся — бум! — грохнулся со стола — бах-тарабах! — все открыли рты, чтоб расхохотаться, да так и замерли: певца не стало, он просто пропал, как сквозь пол провалился, и дырки не оставил!

Местные хоббиты вытаращили глаза, повскакивали на ноги и стали громко звать Медовара. Вся компания отшатнулась от Пина и Сэма, которые остались в углу одни, чувствуя на себе мрачные и неприязненные взгляды. Ясно, что многие стали их считать сообщниками бродячего колдуна, а кто его знает, какие у него цели и возможности! Только один смуглый пригорянин смотрел на них так нахально и понимающе, что им стало не по себе. Но вскоре он выскользнул за дверь с каким-то косоглазым южанином: он весь вечер с ним шептался. Привратник Гарри вышел сразу за ними.