Софья Перовская

Помимо указанного, Софья Львовна делала для партии массу «мелочей», от которых зависит в конечном итоге успех больших мероприятий. И здесь Перовская с ее холодным и проницательным умом, умением предвидеть и оценить самые ничтожные детали, была незаменимым человеком. Она была олицетворением революционного долга, дисциплины и исполнительности. Уметь хорошо, правильно и аккуратно вести скучную повседневную работу дано далеко не каждому.

С. Кравчинский писал о Перовской, что «трудно было найти человека более дисциплинированного, но вместе с тем более строгого. Во всем, касающемся дела, она была требовательна до жестокости… Но, строгая к другим, она была еще строже к себе самой. Чувство долга была самой выдающейся чертой ее характера». При своей железной воле Перовская выработала из себя истинного стоика. Она выносила, не сгибаясь, самые ужасные удары судьбы, но никогда никто не слыхал от нее жалобы или стона.

Революционная борьба, террор, покушения на жизнь царя не были для Перовской, как и для ее товарищей, красивой позой, эффектным самопожертвованием. Этой борьбе она посвятила свою жизнь. Жизнь и борьба были для нее неразделимы. История знает «героев минуты», но знает и людей, способных на повседневный героизм. К числу последних принадлежала Софья Львовна Перовская. Она жертвовала своей жизнью. Но для нее это было естественно, как дыхание. Умереть за родину не составляло жертвы для такой революционерки, как была Перовская.

Трудная жизнь, заполненная огромной революционной работой в условиях строжайшей конспирации, не заглушила в Перовской таких хороших душевных качеств, как общительность, сердечность, простота в обращении с товарищами. Мало кто из революционеров умел лучше ее придумывать способы повидаться с друзьями помимо деловых собраний — дома, в кафе, в театре. Смеялась она так звонко и по-детски заразительно, что заражала весельем всех окружающих.

В личной жизни Софья Львовна была исключительно скромным человеком. Она жила частично на партийные средства и потому старалась ограничивать свои расходы самым необходимым. Однажды во время болезни Софья Львовна израсходовала на лекарства 15 рублей. Она не успокоилась до тех пор, пока не покрыла долг деньгами, полученными от продажи вещи, присланной матерью.

Известно, что Перовская предпочитала женское общество мужскому. С женщинами она чувствовала себя проще, свободнее, была с ними ближе и откровенней. Но все же самыми любимыми ее товарищами были, по словам Фигнер, А. Желябов и М. Фроленко — люди, совершенно непохожие друг на друга, но выдающиеся по своим душевным качествам и уму.

Замечательным революционером и товарищем был Михаил Федорович Фроленко — человек необычайного мужества, энергии и находчивости.

Фроленко родился в Ставрополе в семье отставного фельдфебеля, учился в Технологическом институте в Петербурге. Студентом попал он на первый в своей жизни политический процесс — летом 1871 года судили нечаевцев, членов тайной заговорщической организации, созданной С. Г. Нечаевым. Интерес к процессу был огромный. Чтобы попасть в зал суда, надо было идти туда чуть свет: так велик был приток желающих. Некоторые студенты ночевали во дворе суда.

Процесс произвел потрясающее впечатление на юного Фроленко: подсудимые не только не оправдывались, но сами обвиняли правительство. Под влиянием процесса нечаевцев Фроленко с несколькими товарищами решает перейти на учебу в Петровскую земледельческую академию в Москве, явившуюся базой нечаевской организации. При этом решении они руководствовались убеждением передовой молодежи о том, что агроном принесет большую пользу народу, чем технолог.

В Москве Фроленко ожидало разочарование. После разгрома нечаевцев порядки в Академии существенно изменились. Усилился надзор за студентами. Студенческая библиотека, лавочка и столовая, существовавшие ранее, были закрыты.

Вскоре Михаил Федорович охладел к занятиям и посвятил себя чисто студенческим, а затем и революционным делам. В 1872 году он начал помогать чайковцам, а вскоре и примкнул к ним. Здесь и произошло его знакомство с Софьей Перовской.

В 1874 году Фроленко с группой товарищей отправился на Урал, чтобы там попытаться организовать боевой отряд из беглых сибирских каторжан. Когда это не удалось, он возвращается в Москву и едва не попадает в лапы жандармов. С тех пор Фроленко переходит на нелегальное положение. В 1875 году он примыкает к южным народникам-бунтарям. Смелые террористические акты, освобождение арестованных товарищей становятся его стихией.

1877 год. Фроленко разрабатывает исключительно смелый план освобождения народника В. Костюрина из одесской тюрьмы. Подготовив предварительно квартиру, днем на пролетке он подъезжает к тюрьме и буквально на глазах у жандармов увозит выбежавшего арестанта.