Согласно традиции (СИ)

Для Усаги тут же освободили место на диване. Опустившись на потертую обивку, она с наслаждением откинула голову, только сейчас понимая, насколько устала за сегодняшний день. Ноги в новых туфлях горели огнем, ткань платья неприятно натирала талию, а выбившиеся из прически волосы щекотали нос и лоб, заставляя морщиться.

Но все равно — оглушающее ощущение счастья, преследовавшее Усаги с того момента, как она вышла из жасминового закутка, стоило любых неудобств, которые ей пришлось испытать.

Она обвела медленным взглядом лениво переговаривающихся друзей. Рей и Минако уже сбросили туфли и теперь сидели на самом берегу озера, барахтая ногами на мелководье. Минако при этом тихо пребирала пальцами струны на неизвестно откуда взявшейся гитаре. Нефрит, избавившийся от галстука и пиджака, медленно потягивал виски из стакана. Даже в темноте можно было заметить, что каждый раз, когда он бросает взгляд на Мако, то немного краснеет. Кунсайт и Джед обсуждали что-то вполголоса, сидя прямо на земле. Ами устроилась рядом с Усаги на диване, а у ее ног пристроился Зой, сложив голову девушке на колени. Ами мечтательно улыбалась и вытаскивала из рыжей шевелюры цветочные лепестки.

Усаги решила, что тоже имеет право на несоблюдение дресс-кода. Она скинула туфли и выпутала из волос фату, а затем забралась с ногами на диван и положила голову на плечо Мамору.

— Нас скоро начнут искать, — предупредил Мамору.

— Пусть ищут, — пробормотала Усаги, прикрывая глаза.

— Это того стоило, верно? — спросил Мамору, ни к кому, в сущности, не обращаясь.

Со всех сторон донеслось ленивое бормотание, которое при некоторых поблажках можно было принять за согласие.

— Кстати, о стоимости. Чуть не забыл, — вдруг произнес Кунсайт, поднимаясь на ноги и деловито отряхиваясь. — Нефрит, я должен заранее извиниться за мои дальнейшие действия.

И прежде, чем недоумевающий Неф сумел задать вопрос, Кунсайт оказался рядом с ним и резко ударил его кулаком, проехавшись по скуле.

Макото взвизгнула, Нефрит грязно выругался, Усаги от удивления прижала ладони к губам.

В это время Кунсайт в наступившей тишине невозмутимо поправил манжеты рубашки и повернулся к Минако:

— Это была плата за аренду твоего наряда.

Минако подумала секунду и кивнула, как будто нашла цену совершенно приемлемой.

Тишина тут же взорвалась смехом и аплодисментами. Зой от восторга громко свистнул, Макото, не переставая хохотать, вывалила из своего стакана лед на платок и протянула все это ворчащему Нефу, и даже Усаги обнаружила, что легонько посмеивается в ладони.

— Вот поэтому я и назначил тебя главным шафером, — Мамору отсалютовал другу бокалом.

— Кун, ты свихнулся! Я все-таки твой друг, мог бы не так сильно лупить!

Кунсайт удивленно поднял брови.

— Шутишь, что ли? Я и так вполсилы бил!

Ответ Нефрита утонул в очередном приступе смеха.

Усаги, не прекращая веселиться, вновь вернула голову на прежнее место на плече Мамору и сквозь тонкую ткань платья почувствовала, как большая теплая ладонь легонько поглаживает ее талию. Мамору, заметив ее взгляд, легонько чмокнул ее в макушку.

В этот момент Минако наконец подобрала нужные аккорды и вместе с Рей принялась напевать какую-то романтическую песню.

Усаги зажмурилась и прильнула к Мамору.

На ботанический сад опустился вечер, полный чернильной синевы. Сквозь приглушенные звуки разговоров, звона посуды и голоса Минако доносился шелест листьев, легкий шорох набегающих на берег мелких волн и стрекот сверчков в траве. Теплый весенний воздух был полон запахов, звуков и ощущений, и Усаги подумала, что была бы совсем не против взять и закупорить это все в красивый флакон из-под духов, чтобы потом, когда станет тяжело и грустно, выпускать по капельке этого чудесного вечера наружу.

Усаги Цукино — нет, Усаги Чиба! — не знала, сколько сейчас времени, но была точно уверена в одном: именно в этот момент в ее жизни начинается совершенно новая глава.

Та самая, которая, согласно всем самым прекрасным традициям на свете, приведет ее и всех ее друзей к их личному «долго и счастливо».