Союз плуга и трезуба

В школьных учебниках моего советского детства писали, что в Петрограде тогда начинался голод. Мол, возникли очереди за хлебом. Потом восстали рабочие, солдаты столичного гарнизона. Ситуация вышла из под контроля. Царь отрекся. А победой воспользовалась хитрая буржуазия, породившая Временное правительство.

Потом, уже после распада СССР, историки не раз писали, что голода в столице империи не было. И не только голода, но и вообще никаких проблем с продуктами. В 1917 году из всех стран, участвовавших в Первой мировой войне, Россия оставалась самой сытой. Германия задыхалась в тисках морской блокады. У немцев дети в то время рождались без ногтей из-за костлявых мамаш, вынашивавших плод на голодный желудок! Но никто не бунтовал и кайзера не свергал!

Маленькая 50-миллионная Австро-Венгрия, которую у нас презрительно именовали «лоскутной империей», сражалась впроголодь на два фронта — против России и Италии. И успешно сражалась — в основном на чужой территории. У нас ее армию до сих пор представляют только по «Похождениям бравого солдата Швейка». Но правда заключается в том, что не Россия закончила Первую мировую войну захватом хотя бы Львова, а Австро-Венгрия — оккупацией Одессы и Екатеринославля. Это при тотальной нехватке ресурсов!

Союзники России — Англия и Франция — мобилизовали в армию все, что смогли — сначала красивых и спортивных, а потом дохлых и плоскостопых. Все призывные возраста, вплоть до стариков, за исключений только сумасшедших и совсем уж дряхлых, с которых песок в прямом смысле сыпался! Именно тогда Западная Европа стала континентом массово работающих женщин. Тот трудовой подвиг, которым советский народ прославится в Великую Отечественную войну, когда мальчишки будут точить снаряды, английские, французские и немецкие подростки совершили уже в Первую мировую! И союзники России, и ее враги в феврале 1917-го давно жили по карточкам. Все продукты там распределялись строго по нормам. Никакого свободного рынка в Европе на тот момент не было! Только тотальная мобилизация и учет всего — та экономическая политика, которую потом большевики, ничего не придумав — только слямзив, назовут «военным коммунизмом»!

А в России на момент Февральской революции по карточкам распределялся лишь сахар. Все остальные продукты, вплоть до красной и черной икры, находились в свободной продаже. И было их столько, что хватило бы даже не на две, а на три России. Есть красноречивый пример. Уже когда закончится не только Февральская, но и Октябрьская революция, и немцы после Брестского мира весной 1918-го войдут в Киев, их поразит прежде всего обилие еды. Кайзеровские солдаты будут пялиться на витрины киевских магазинов, переполненные колбасами и булками. И нажираться от пуза впервые за всю войну!

Вспомните еще один исторический факт. В другую войну — Отечественную — бывший Петроград, который станет Ленинградом, окажется в полной блокаде. Начнется настоящий голод — с людоедством и трупами на улицах. Но никто не восстанет и революцию не устроит. А в 1917 году очереди в Петрограде возникли в один прекрасный день (даже дата известна точно — 21 февраля по старому, 6 марта — по новому стилю). И так же в другой прекрасный день через неделю исчезли. И всю весну, лето и осень революционные граждане будут трескать свой хлеб за обе щеки и заплевывать улицы столицы империи шелухой от семечек чуть ли не по колено. Значит, кому-то было нужно, чтобы хлеб в совершенно определенный момент куда-то подевался, а потом снова нашелся! Словно чудо революционное случилось! Отрекся Николай II и тут же булочные наполнились буханками, а очереди ушли на митинги.

Но чуда не было. Было совсем другое. Те, кто организовал Февральскую революцию, понимали, что делать ее необходимо немедленно, потому что ровно через три-четыре месяца Россия одержит полную победу в войне, самодержавие докажет свою эффективность, а Керенский, Гучков, Львов, Терещенко и прочие деятеля февраля так и умрут никому не ведомыми масонами, высчитывая в своем узком кругу, у кого масонский градус круче.

В одном из писем, как всегда исподтишка, признался лидер конституционных демократов Милюков: «Твердое решение воспользоваться войной для производства переворота было принято нами вскоре после начала войны, вы знаете также, что наша армия должна была перейти в наступление (весной 1917 года), результаты коего в корне прекратили бы всякие намеки на недовольство и вызвали бы в стране взрыв патриотизма и ликования. Вы понимаете теперь, почему я в последнюю минуту колебался дать свое согласие на производство переворота, понимаете также, каково должно быть мое внутреннее состояние в настоящее время. История проклянет вождей, так называемых пролетариев, но проклянет и нас, вызвавших бурю».

Милюков: «… История, проклянет вождей, так называемых пролетариев, но проклянет и нас, вызвавших бурю»