Союз трёх императоров

И глазам русских моряков предстала драматическая картина поистине эпического масштаба. Сначала у кормовой группы башен турецкого линкора возник белый столб, увенчанный тёмно-коричневой шапкой дыма. Через несколько секунд вода осела, корабль даже успел сделать ещё пару выстрелов из скорострельных пушек, и вдруг… Чудовищный силы взрыв буквально разорвал дредноут на куски! Вверх взлетели обломки, какие-то чёрные точки – возможно, человеческие тела, и через мгновенье «Султан Осман» скрылся в клубах густого дыма. Очевидно, торпеда попала в район кормовых погребов боезапаса, и произошла детонация пороховых зарядов орудий главного калибра. Когда дым рассеялся, поверхность моря была пуста и безжизненна. Лишь в мощный бинокль можно было разглядеть покачивающиеся на волнах деревянные обломки, спасательные круги и обрывки пробковых поясов.

Потопить тридцатитысячетонный линейный корабль, один из крупнейших в мире, единственной торпедой, причём не самого крупного калибра, – это большая удача. Почти со стопроцентной вероятностью можно было утверждать, что эта торпеда – одна из восьми, выпущенных эсминцем «Гневный». Отважные черноморцы посрамили видных военно-морских теоретиков, утверждавших, что дневная торпедная атака миноносцев на вражеский линейный флот в наше время невозможна.

Казанцев, конечно же, завидовал коллегам с «Гневного», но обоснованно считал себя соавтором их успеха. Ведь если бы не его торпедный залп, турецкий линкор не подставил бы свой борт под удар следующих за ним миноносцев. Да и вообще роль «Дерзкого» в бою была ключевой: прикрыл товарищей дымовой завесой, принял огонь на себя… И было обидно, что никто из экипажа эсминца не стал Георгиевским кавалером.

Впрочем, это всё произойдёт позже, когда дело дойдёт до раздачи наград. Пока же мичман Казанцев в непривычной тишине безучастно взирал с мостика на свой израненный, залитый кровью корабль. Только сейчас он заметил, что брезентовые обвесы на релингах все испещрены дырами от осколков. Это просто чудо, что, находясь здесь в течение всего боя, он не получил ни единой царапины.

А затем был печальный ритуал похорон в море. Казанцеву ещё много раз придётся хоронить своих товарищей по оружию, но сейчас это было впервые… Смерть нижних чинов особенно не трогала – всё-таки, матросские кубрики были слишком далеки от офицерской кают-компании. Но белое застывшее лицо покойного Жоржа Плансона, которого Казанова помнил ещё по Морскому корпусу, действовало удручающе…

– Не грустите, мичман, наш с вами час ещё не пробил, – криво усмехнулся ревизор Мыка. Но его слова вряд ли могли кого-либо утешить.

«Дорога к победе всегда вымощена трупами», – Казанцеву вспомнилась фраза, услышанная от кого-то из старших товарищей. «И муками выживших», – добавил он к ней собственное окончание.

Царьград

Если вести отсчёт с XVII века, то это была одиннадцатая русско-турецкая война. Для России она оказалась самой скоротечной и самой успешной. Хотя, как и все предыдущие, весьма кровопролитной.

Конечно, в XX столетии Блистательная Порта потускнела, величие её осталось в прошлом, тем не менее, недооценивать её как противника было нельзя. К началу войны регулярные сухопутные войска Османской империи насчитывали 97 дивизий, сведённых в семь армий. Хотя полностью укомплектованными считались только 40 дивизий – так называемый низам; остальные войска относились к редифу, то есть резервным частям – всё равно это была внушительная сила. К тому же имелось ещё и ополчение – мустахфиз, насчитывавший примерно триста тысяч человек. Всего после мобилизации численность турецкой армии достигла миллиона штыков и сабель! Оставалось надеяться на то, что боевая выучка у подавляющего большинства солдат была крайне низкой. Да и современного оружия не хватало – половина армии имела пушки, винтовки и револьверы тридцати- и даже сорокалетнего возраста.

Три армии из семи – 1-я, 2-я и 5-я – дислоцировались вблизи столицы империи, между Адрианополем, Эрегли и Дарданеллами, на обоих берегах черноморских проливов. Эти войска считались самыми боеспособными. 3-я армия располагалась на Кавказе вдоль русской границы; 6-я, Месопотамская, армия – между Багдадом и Персидским заливом. 4-я армия была расквартирована в Палестине и Сирии, а 7-я, Аравийская, занимала позиции вдоль восточного берега Красного моря, от Медины до Адена. Необходимо заметить, что численность соединений существенно различалась: если армии, расквартированные в районе Константинополя и границ с Россией, насчитывали примерно по сто таборов (батальонов), то 4-я, 6-я и 7-я – в три-четыре раза меньше.

1-й армией, расположенной вдоль болгарской границы, командовал сам Энвер-паша. 2-я армия занимала позиции по хребту Илдыз и вдоль черноморского побережья, от Караджадага до Кумкёя. Командующим армией назначили генерала Мехмета Вехип-пашу, в прошлом возглавлявшего 15-ю орду

(корпус). По дисциплине и уровню боевой подготовки 2-я армия даже немного превосходила первую.