Сокол и Ворон

Нужно было сосредоточиться. Пальцы нервно перебирали концы верёвки. Ему повезло, что у Охотников не оказалось с собой кандалов. Что бы он делал, если бы его кожу прожигал металл из недр Холодной Горы?

Но прежде чем Милош успел развязать путы, он ощутил, как задрожала под ним земля. Под снегом, утоптанным сапогами Охотников, будто заворочался огромный змей и с каждым движением всё сильнее вздымался вверх, вырываясь из-под земли.

– Что за бесовщина?! – закричал троутосец.

Дорога взвилась вверх в том самом месте, где сидел Милош. Он отлетел в сторону и упал на бок. Разлетелись комья снега и земли. Охотники повалились с ног, кто-то попытался выхватить меч, но тут же выронил.

Хрипло распевая погребальную песню, ворон слетел прямо на троутосца, вцепился когтями ему в лицо. В одно мгновение он выклевал ему глаза, мужчина завопил, схватился руками за лицо. Ворон увернулся, отлетел в сторону, и окровавленные яблоки глаз скрылись у него в клюве.

– Я развяжу, – раздался запыхавшийся голос позади.

Милош обернулся, в горячке не сразу узнал Дару. Она стянула верёвки с его рук и кинулась к сестре.

– Сделай что-нибудь, – крикнула она через плечо.

Нападение застало Охотников врасплох, но ненадолго. Огромный лойтурец первым бросился с мечом на Дару.

– Стой, сука! – взревел он.

Луч солнца выглянул из-за крыши, ослепил Милоша, и он ухватил его, взмахнул рукой. Он не думал, тело само подсказало, что делать. В ладони вспыхнула искра. Огонь метнулся к Охотнику, но тот успел увернуться. Занялась крыша хаты. Искры посыпались в разные стороны.

Дара с силой топнула ногой. Земля заворчала, взвилась вверх с новой силой. Лойтурец не устоял на ногах и упал на спину.

– Дара, убегай, – донёсся голос со стороны.

К ним подбежали Чернава и Драган.

Милош свёл руки, загребая огонь с горящей крыши. И прежде чем двое Охотников кинулись к нему, направил на них волну из чистого пламени. Золото в крови забурлило. Огонь стал неукротимым, диким, он вырывался из рук.

Ежи зачем-то схватил палку, кажется, жердь от ветхого забора. Если бы это помогло ему против Охотников.

– Ежи, уводи Весю! – крикнул Милош.

– Я помогу.

Охотник чуть не заколол Ежи. Милош вклинился между ними в последний момент, поджёг одежду на лойтурце.

– Уведи Весю!

Ежи медлил, не в силах решиться. Он хотел помочь, но помочь ничем не мог. А пока он думал, Веся металась в толпе. Она кинулась к Милошу, но Ежи ухватил её за руку, остановил и побежал прочь по дороге, оборачиваясь назад.

Земля лихорадочно плясала под ногами. Хата Воронов жалобно заныла, огонь и тряска рвали её на клочки.

Милош остался у калитки, сжимая и разжимая кулаки, разминая пальцы. Ожог мешал плести заклятия, ладонь плохо слушалась. Он почувствовал дрожь в ногах, чего не бывало с ним никогда прежде. Ему было по-настоящему страшно, но рядом с сердцем бился огонь, что ярче солнца, и это придавало сил.

По правую руку от него встала Дара. Милош ощутил, как ярко запылало в её груди золотое пламя. Сильнее, чем в нём самом, жарче, чем в доме позади. Он загляделся, заворожённый.

Чёрные брови Дары изогнулись. Тёмные глаза расширились от страха.

– Если не уверена, то беги, – от его рук оторвался столб огня. Искры достигли заготовленного костра, и тот запылал, погнал дым к рассветному небу.

– Нет, – выдавила Дара дрожащим голосом и снова топнула ногой. Вокруг них не осталось целого клочка земли, как если бы огромный плуг вспахал всю дорогу. Охотники кинулись врассыпную.

Солнце озарило единственную улицу Гняздеца, и тени низких хат упали на костёр.

Чёрные с серебром волосы Чернавы растрепались, руки её парили словно крылья, стремительно, ловко. От каждого её взмаха Охотники падали на землю, корчились от невыносимой боли, умирали без единой раны.

Драган в чёрных одеждах походил на ворона, пикирующего с небес. Костлявые пальцы скрючились будто когти, он резко взмахивал руками, и невидимые лапы разрывали Охотников, прежде чем они успевали настигнуть колдуна клинками. Заклятия прогрызали доспехи насквозь, раздирали кожу и вырывали мясо. Драган был ловок, жесток, быстр. Но недостаточно. Тяжёлая булава опустилась на его голову, и колдун рухнул на землю, а Охотник с белёсой короткой бородой занёс булаву для нового удара.

Дара завопила пронзительно тонко, когда череп Драгана раскололся словно орех. Землю вокруг залила кровь.

Милош остановился, собрался с мыслями, посчитал: двое сгорели, один ослеп, четвёртый и пятый как обезумевшие держались за головы и не могли пошевелиться. Но шестой убил Драгана, а седьмой и восьмой окружили Чернаву.

– Милош, останови их! – по-девчоночьи беспомощно взвизгнула Дара.

И сама первой кинулась к Чернаве на помощь, выхватила длинный нож. Лезвие блеснуло, отражая солнечный свет, и Милош ухватил этот свет, отбросил в лицо одного из Охотников. Так ловко, что и сам не ожидал от себя. Охотник ослеп лишь на мгновение, оступился, и Дара всадила нож ему в шею. Воин был много выше, и Дара ударила наугад, со спины, почти не глядя. Но клинок вошёл ровно в зазор между доспехами. Дара замахнулась снова.

Милош зачерпнул огонь из пылающего костра.