Соколы

Сталин понимал коварный замысел врагов СССР и нанес предупредительный удар по «безродным космополитам». Однако удар этот прошелся по верхушкам и не задел корней. Мощные сионистские гнезда в Москве, Ленинграде, Киеве, Минске, и других крупных городах, в том числе в республиках Средней Азии и Грузии, глубоко эшелонированные и законспирированные, оставались нетронутыми. Сталин предвидел их опасность для Советского государства. Это была бомба замедленного действия. И он принимает решение покончить с сионистским засильем путем депортации евреев в их автономную область со столицей Биробиджан. Ему казалось все просто: был опыт депортации немцев Поволжья, крымских татар, чечено-ингушей. В данном случае все обстояло куда сложней — речь шла не просто об одной национальности, а о мощной международной организации, которая правила в США (и правит ныне!) и во многих других странах. Смерть помешала Сталину осуществить свой замысел. Это была победа мировой закулисы. Началось планомерное разрушение великой державы. Антисталинизм Хрущева, замешенный наличной мести за расстрелянного сына-изменника, открыл дорогу идеологическим диверсантам. Брежнев продолжил линию Хрущева в отношении терпимости к действиям подрывных сил. Он был окружен сионистами не только через свою супругу Голдберг, но и таких, как первый помощник генсека Генрих Эммануилович Цуканов, секретари ЦК Поспелов (Фогельсон), Пономарев. Кстати, семь секретарей ЦК были женаты на еврейках, как и многие члены правительства. «Институт жен», как и при Ленине, действовал.

Если бы Сталин успел осуществить свой замысел о депортации в Биробиджан, сегодня существовал бы великий и процветающий СССР — надежный оплот мира и справедливости, преграда сионистам на пути к мировому господству. Сегодня иудеи торжествуют победу, осуществив свою мечту: у их ног лежит распятая, изнасилованная, ограбленная, оскверненная Россия. По хвастливому признанию банкиров Гусинского, Березовского и K°, 80 процентов финансов России принадлежит еврейскому капиталу. Любопытно, куда подевались русские банкиры, возникшие на заре «перестройки»: Г. Стерлигов со своей «Алисой», А. Неверов со своим «Гермесом»? Проглотили сионистские акулы, в руках которых СМИ — главное оружие оболванивая, лжи и растления народа? Правительство откровенно еврейское, даже в большей степени, чем в США и ряде стран Европы. Покой и безопасность России стережет гражданин Израиля банкир-миллиардер Березовский. Так что можете спать спокойно, русские бараны, ваш покой стережет израильский волк. Факт немыслимый, курьезно-фантастический, из кошмарного сна. И едва ли смогут объяснить и понять его потомки россиян, если уцелеют они как нация. Дышащая на ладан, последняя надежда России — армия в ожидании своей участи: поскольку соратник Березовского — руководивший Советом обороны Батурин не освоил пистолета Макарова и не справился с поставленной задачей, то президент поручил укокошить армию Кокошину — американисту, соратнику небезызвестного антиармейца и американиста Арбатова.

В стране правит беззаконие, духовное и нравственное тление руководящей верхушки. Говорят, рыба гниет с головы. Посмотрите на голову России, на президента. Боль ной, недееспособный, превратившийся в посмешище с немыслимыми для нормального человека выходками в состоянии опьянения, доходящими до маразма: отвинчивание ядерных боеголовок, 38 снайперов, дирижирование немецким оркестром, поведанный Коржаковым отвратительный эпизод в самолете перед посадкой в Ирландии. Ельцин — классический тип оборотня. На этой стезе он превзошел иуду Горбачева и трижды перевертыша Яковлева. По определению «Советского энциклопедического словаря», оборотень — это «…человек, способный превращаться в зверя, в предмет и т. д.». В зверя он уже превращался, расстреляв из танков парламент и мирную демонстрацию у телецентра. Теперь он превратился в предмет. Предмет не имеет ни разума, ни души. Предмет может выйти из президентского лайнера и перед встречающими его жен шинами с букетом цветов как ни в чем не бывало по-собачьи помочиться на колесо. Но на то он и предмет или в лучшем случае «тело», как снисходительно величают его приближенные лакеи. Таким он выглядел на телеэкране, стоя рядом с Масхадовым и бормоча нечто невнятное, но явно противозаконное, антиконституционное — о независимости Чечни от России. А ведь речь шла о судьбоносном, о целостности государства, за которое положен импичмент — законное отстранение от власти.

Скажет ли свое решительное слово оппозиция? Хватит ли ей мужества? Или опять одолеет «здравый смысл» и «осторожность»? Как ветеран трех войн, как фронтовик, наконец, как разведчик, я хорошо понимаю разницу между осмотрительностью и трусостью.