Сокровища. Две трети успеха

— Разбежалась! Нет, пока не вычёркиваем, — возразил брат. — Гляди, тут дальше записано: «Фальш, п.п. Казик». Сечёшь?

— Ты прав. Тогда тем более следует переписать оставшиеся записи. Всех фальшивщиков перепишем, мёртвых и живых. На всякий случай. Как ты думаешь, что означает такое обилие фальшивщиков?

— Пока ясно одно — усопший дядя вращался в очень подозрительном обществе, — пришёл к заключению Павлик. — Пока. А окончательно решать будем, когда расшифруем все интересные записи. Ну, диктуй!

К сожалению, таинственных личностей, снабжённых припиской «фальш.», оказалось не так уж много, зато много столь же непонятных сокращений «Гиб.» во всевозможных модификациях.

— Смотри, «Гиб. Фелек, Гиб. Казик, опять Гиб. Фелек», — удивлялась Яночка. — Подозрительный какой-то этот Казик.

— Всесторонний, — вторил брат. — И гибами занимается, и в фальшивщиках состоит. На месте дяди я бы с таким не связывался.

— Не так-то все просто, — задумчиво произнесла девочка, грызя карандаш. — После гибов всегда стоит точка, значит, это сокращение, точно так же, как и после фальшей. Видишь, везде:

«Гиб.», «фальш.» Мы ещё не знаем, что это означает. Так что это не гибы и не фальшивщики, а что-то другое. И похоже, что этот покойный дядя отдавал разные такие гибы и другие вещи на время разным людям.

— Почему ты так думаешь?

— Слишком уж часто в оставшихся подозрительных записях встречаются вот такие: «кат. рыбы Густав, возвр. первого мая». Возвратить!

— Или сам дядя брал что-то у этих Казиков и Густавов. И записал, чтобы не забыть, когда обещал вернуть.

— Нет, мне кажется, именно отдавал. А когда сам брал, немного подругому записывал, — возразила Яночка. — Вот, гляди: «Экономия из библ. возвратить до 15.VI». Взял из библиотеки какую-то «Экономию» и должен был возвратить её до пятнадцатого июня, вот и записал нормально, чтобы не забыть. А вот тут: «500 Фелек» и зачёркнуто. Одолжил этому самому Фелеку пятьсот злотых, тот ему вернул долг, он его и вычеркнул.

— С чего ты взяла, что злотых?

— Да так как-то записано, сразу думаешь — деньги.

— Долги я бы тоже повыбрасывал, особенно те, что возвращены, — подумав, сказал Павлик. — А это что означает? «Спр. М. Наховская, клуб Пшеворский» и вопросительный знак. И потом опять Казик и при нем доски в полторы минуты.

— С чего ты взял? — удивилась Яночка.

— А видишь, у доски поставлены две запятые? Так в спорте обозначают минуты, — объяснил брат и спохватился:

— Нет, не минуты, секунды!

— Все равно, минуты или секунды, доска не может измеряться ни в минутах, ни в секундах, — возразила сестра.

— Ну, не знаю, — чесал в затылке мальчик. — Может, досками здесь называют лыжи, так говорят, и речь идёт о каких-то показателях…

— При чем тут спорт! — возражала Яночка. — Может, доска она и есть обычная доска, он должен был достать для Казика какие-то доски.

— Какие-то доски в полторы минуты…, в полтора дюйма толщиной! Вспомнил! — обрадовался Павлик. — Такие две запятые означают ещё и дюймы. Так вычёркиваем доски?

— Вычёркиваем, и Пшеворского со знаком вопроса тоже, — решила Яночка. — Раз он для дяди был сомнителен, мы тем более его не разгадаем.

— Ну, ладно, а теперь давай те самые сокращения. «Фальш.» Как ты думаешь? Фальшивый?

— Фальшивый Вицковский, фальшивый Казик, — начала перечислять Яночка и с сомнением заметила:

— Что-то не то. А перед Казиком кроме «фальш.» ещё и два «п» стоят.

— Фальшивый подлец Казик, — предположил Павлик — Или «последний подонок»!

— Ну ты даёшь! И с таким фальшивым подлецом покойный дядя всю дорогу имел дело? — не поверила Яночка.

— А кто такой вообще этот Казик? В письмах нет такого?

Пришлось Яночке доставать другую тетрадь, где были переписаны выброшенные письма.

Пролистав тетрадь, девочка ответила:

— Нет здесь никакого Казимира, разве что он был одним из отправителей, которые не написали свой обратный адрес. Надо порасспросить о нем пани Амелию.

— Я бы тогда уж расспросил обо всех сразу: и о Казике, к о Густаве, и о Вицковском, и о Пшеворском И о всех остальных.

— Тогда давай я составлю список, — предложила Яночка, но брат возразил:

— Нет, так мы с тобой запутаемся. Давай сначала покончим с сокращениями. Что там было? Ага, «фальш.» — Возьми словарь и просмотри все слова, которые так начинаются, — посоветовала девочка.

— Правильно! Ну вот, «фальшивить, то есть лицемерить». Не то. «Фальшивка, значит подделка». Подходит? Слушай, тут ещё много всякого. «Фальшиво, фальшивость, фальшивый», ну это мы с тобой уже испробовали. А потом идёт «фальшь» и все!

— А что было перед «фальшивить»? — поинтересовалась девочка.

— Да много всего. «Фальсификат, фальсификация, фальсифицировать», — зачитывал словарь Павлик.

— Ладно, хватит. Какие у нас там ещё сокращения? Ага, кат. Вот, например, кат. Гиб., — начала Яночка, но Павлик уже отыскал нужную страницу в словаре и привычно забубнил:

— «Кат, катаклизм, катакомбы, каталепсия, каталог, катафалк…» Спятить можно, полстраницы катов!

— А ну-ка, прочти ещё раз, да с чувством и не торопясь! — потребовала сестра.