Сокровища. Две трети успеха

— Боюсь, увидишь вблизи и разочаруешься, — заметил муж, но не стал возражать, тем более что на осмотре поселка очень настаивали дети, с большим трудом согласившись отложить осмотр, сначала подъехать и освежиться на водохранилище.

Дело в том, что упомянутый поселок был единственным объектом, который находился «по левую руку от шоссе, когда едешь к плоти...», как было написано на обрывке письма. И больше ни одного мало-мальски приметного, лишь возделанные поля и голая пустыня.

Изумительной красоты экзотический арабский поселок дети приметили издали, во все глаза разглядывая глухие каменные заборы, возносящиеся над ними купола мечетей, башенки минаретов и крыши домиков. Но много ли увидишь с шоссе? Теперь же пан Роман съехал на обочину, но, подумав, не стал оставлять там машину, а въехал в узкую уличку поселка. Здесь на небольшой стоянке оставили ее, а сами отправились на экскурсии в окружении вездесущих любопытных арабчат.

— Мне говорили, что некогда на этом месте была столица какого-то древнего государства, — рассказывал пан Роман. — То ли оно занимало территорию всего теперешнего Алжира, то ли поменьше, не знаю, но столица была вот на этом месте. Здесь еще недавно велись раскопки.

— И что раскопали? — огляделась вокруг пани Кристина. — Ничего раскопанного не видно.

— Да, раскопки пришлось прекратить, а извлеченные на поверхность древние камни и остатки старинных построек местное население использовало для строительства своих домов и ограждений вот в этом поселке. Так что смотрите и знайте: в современных постройках — фрагменты памятников старины.

Яночка с Павликом обменялись быстрым взглядом. Древняя столица арабского государства! Может, это как раз то, что они ищут?

Несмотря на жару, все решили пройти очаровательный поселок вдоль и поперек. Пророчество пана Романа не сбылось: жена не была разочарована, хотя вблизи городишко и в самом деле оказался грязнее, чем представлялся на расстоянии. Но каким же очаровательным он был! Восхищало все: изящные белые домики, украшающая ворота и здания разноцветная мозаика, яркими красками горящая на солнце, буйная зелень деревьев, выплескивающаяся поверх каменных невысоких заборов, какие-то бесчисленные лесенки, арки, каменное кружево на фасаде мечети. Все это было восхитительно, ни на что не похоже! А особенно красивой была мечеть. Пан Роман с Павликом имели возможность рассмотреть ее вблизи, войдя во двор, куда пани Кристине с Яночкой вход был запрещен.

И повсюду их сопровождала стайка арабских детишек, с любопытством рассматривавших их большими блестящими черными глазами.

— Надо бы угостить чем-то этих детишек, — сказала пани Кристина. — У нас в машине есть шоколадки и фрукты.

— Сохрани тебя Бог! — с испугом воскликнул пан Роман.

— Почему же? — удивилась пани Кристина. — Их не так уж много, хватит у нас угощенья.

— Запомни: таких вещей тут делать нельзя! — поучающе заметил муж. И в назидание семье рассказал страшную историю, приключившуюся с двумя их земляками. Они тоже жили в Тиарете, только не в их поселке, а в самом городе, в одном из обычных жилых многоквартирных домов, на первом этаже. Их дети подружились с арабскими детьми и угостили их конфетами. На следующий день под окнами поляков собралась толпа уже незнакомых арабских детей и громко требовала конфет. Им раздали остатки. А на следующее утро дом был окружен уже тучей детей разного возраста, на которых бы никаких конфет не хватило. Разочарованные дети принялись швырять в окна обманувших их ожидания европейцев камни и комья грязи. Три недели поляки просидели в осаде, не смея раскрыть ставен. Только по истечении трех недель арабские дети перестали выражать свое возмущение и сняли осаду.

— Просто это бедная страна, — объяснял пан Роман, — постколониальное наследие. На протяжении веков все приходилось добывать силой, думаю, обычаи и менталитет формировались в сложных условиях. По их представлениям, каждый европеец — это богач.

— Может, стоит им объяснить, какие из нас европейцы? — с горечью предложила пани Кристина.

Дети очень внимательно осматривали все, что попадалось по пути. В машину Яночка села задумчивая, Павлик недовольный и злой. Оба думали о древней столице могущественного государства, некогда стоявшей на этом месте, и прикидывали свои возможности относительно продолжения раскопок...

Когда подъехали к дому, уже смеркалось. Не успел пан Роман остановить машину, как сидящий до сих пор спокойно между Яночкой и Павликом Хабр вскочил и рявкнул. Взглянув на дом, пан Роман увидел какую-то фигуру, быстро перелезающую через высокую глинобитную стену. Он рывком распахнул двери машины.

— Хабр, взять!

Пулей вылетел Хабр из машины и одним прыжком скрылся в узком проходе между домами.

— Стой, Хабр! — отчаянно громко крикнула Яночка.

— Ты что? — удивился отец. — Воры ведь!

— Они могут что-нибудь сделать собаке. Хабр! Вернись! Назад, Хабр!

Уже скрывшийся из глаз Хабр услышал зов хозяйки и послушно вернулся, с торжеством зажав в зубах какую-то тряпку.

Пан Роман никак не мог справиться с запором калитки: от волнения дрожали руки.