Сокровища сердца

Примерно в то же время случилась цепь странных происшествий. Сначала почему-то оказались открытыми ворота одного из загонов, и почти сотня голов скота, предназначенного для продажи, исчезла. Потребовалось три дня, чтобы найти животных и перегнать на старое место. Затем неожиданно загорелся один из амбаров, но, слава Богу, огонь вовремя обнаружили, и он не успел натворить много бед. После очередного случая Коуди пришел к твердому убеждению, что все эти происшествия отнюдь не следствие природных причин или Божьего провидения. На этот раз несчастье чуть было не произошло с детьми.

Они играли в большом сарае, когда из-под потолка обрушилась тяжеленная кипа спрессованной соломы. Если бы мгновением раньше Эми и Брэди не увидели прибежавшего в сарай Черныша и не бросились бы к нему, их бы попросту раздавило: солома упала всего в нескольких дюймах от ребят… Коуди заметил, что с того случая, когда он потерял над собой контроль и обидел Эми, дети стали его избегать. Происшествие в сарае, чуть не стоившее детям жизни, неожиданно сильно подействовало на Картера. Он и сам поразился, почувствовав, насколько дороги ему эти ребятишки. Ему хотелось… Впрочем, он и сам толком не знал, чего ему хотелось, а Эми и Брэди так явно сторонились его, что у Коуди руки опускались. К тому же после случая в сарае дети стали совсем уж тихими и молчаливыми, что было для них совершенно несвойственно.

Несколько дней спустя Кэсси попросила Коуди быть повнимательнее к детям, как-то утешить их.

— Знаешь, я никак не могу прийти в себя после этой жуткой истории в сарае. Бедные ребятишки! Они сейчас так нуждаются в любви, ласке и сочувствии! — начала она и выжидающе посмотрела на Коуди. Был один из тех редких вечеров, когда Кэсси и Коуди вместе сидели после ужина в гостиной; у Картера не было никаких дел, и он никуда не собирался уходить. Эми и Брэди, поужинав, отправились спать. И девушка решила, что сейчас самый благоприятный момент, чтобы поговорить с Коуди о его отношении к детям.

— Что ты хочешь услышать от меня в ответ, Кэсси? — с деланным равнодушием спросил Коуди.

Черт побери, он и сам знал, что им нужна его любовь или хотя бы доброе отношение, но не мог заставить себя дать выход истинным чувствам, которые испытывал сейчас к двум этим маленьким существам. Он, Коуди Картер, — и нянька? Отец? Ну уж дудки!

— Ведь ты же их отец! — моментально вскипев, набросилась на него девушка. — Неужели ты не замечаешь, как странно они себя ведут в последнее время? Они никогда не были такими тихими. Ты что, недавно накричал на них? Да наверняка! То-то я смотрю, когда ты поблизости, они ходят словно пришибленные.

Коуди прекрасно знал, из-за чего дети стали вести себя так необычно, но ни за что бы не признался, что их отчуждение вызывает у него такое же, если не большее, беспокойство, как и у Кэсси.

— Им следовало бы выбрать себе отца, который лучше разбирался бы в воспитании, — кисло проворчал Коуди.

— Какая глупость! Дети не могут выбирать себе отцов! — в полном замешательстве воскликнула Кэсси.

— Эти могут…

Девушка нахмурилась: смысл его слов был ей абсолютно непонятен. Кроме того, она интуитивно почувствовала, что Коуди почему-то очень не по душе эта беседа и он замкнулся в себе.

— Может быть, тебе поговорить с ними? — все же рискнула спросить она, заранее зная, что он снова увильнет от откровенного ответа.

— Лучше я поговорю с тобой.

— О чем нам говорить? И потом ты же сам знаешь — через пять минут мы обязательно вцепимся друг Другу в глотку.

Коуди ничего не ответил. Под обжигающим взглядом его голубых глаз Кэсси затрепетала и покраснела. Неужели так будет всегда?

— Если ты не хочешь разговаривать, то есть гораздо более увлекательные и приятные вещи, которыми мы можем заняться.

Понимая, к чему он клонит, Кэсси резко поднялась.

— Послушай, Коуди… — начала она, и осеклась. Он словно окутывал ее теплом своего крепкого тела, а во взгляде было столько мужской страсти, откровенного призыва, что у нее прервалось дыхание и ослабели ноги.

Кэсси опустилась на стул, не в силах сдвинуться с места.

— Не уходи, — глухо произнес Коуди.

Теперь он смотрел на ее губы, которые уже однажды опьянили его своей мягкостью и чувственностью, готовностью к любви и обещанием жгучего наслаждения.

— Я хочу поцеловать тебя, Кэсси. Я собираюсь тебя сейчас поцеловать. И никакие твои просьбы меня не остановят.