Сокровища святых

^{Храм Марона Пустынника (Благовещения Пресвятой Богородицы) на Бабьем городке, в Старых Панех — место служения отца Александра Воскресенского. Н. А. Найденов, 1882}

Храм во имя преподобного Марона-пустынника находился в Замоскворечье. Возможно, с того времени отца Александра и прозвали «тихим ангелом Замоскворечья»

. Он, кажется, был везде. И на исповеди, возле аналоя, и служил, и дома принимал. Жители Замоскворечья оценили истинно духовную мудрость отца Александра, поверили в Божественную силу его молитвы. А время для Церкви было самое трудное — наступали 30-е годы.

Из того времени сохранились довольно многочисленные воспоминания, как батюшка, сам не имея ни паспорта, ни денег, укрывал ссыльных духовных лиц и принимал, рискуя оказаться в застенке, прихожан, молился о них и поддерживал, как мог. В 1929 году состоялось венчание дочери отца Александра Таисии. Для семьи Воскресенских то была радость. Через год храм был закрыт, и отца Александра перевели в храм святого мученика Иоанна Воина на Большой Якиманке, где он служил долгие годы.

Жизнь священника складывалась непросто, часто не хватало необходимого. Сыновья отца Александра жили отдельно от него, в коммуналке. Возможность получить высшее образование была очень затруднена, так как оба, Сергий и Вениамин, считались «лишенцами». Сергей был средним сыном. Он был музыкально одаренным юношей. Для того чтобы завершить музыкальное образование, Сергею пришлось устроиться на завод. Непомерная нагрузка привела к тяжелой болезни — туберкулезу легких. Сергей умер в 1933 году, в 26 лет, незадолго до кончины получив диплом инженера и поступив на завод «Манометр». В 1935 году умер Вениамин, тридцати лет, инженер завода Войтовича. Порой отец Александр, отслужив литургию, спешил на Введенское кладбище, где его поджидала матушка Екатерина с маленькими внучками: начиналась панихида.

Служение в храме во имя Иоанна Воина требовало сил и напряжения. Настоятель храма Петр Сахаров часто болел, и основная тяжесть ложилась на плечи отца Александра: бесконечные требы, уставные богослужения. Сослужил ему целибатный диакон Александр Сахаров, до 1923 года служивший в храме святителя Николая в Кленниках. На клиросе у Иоанна Воина пел любительский хор, состоящий из сестер бывшей Марфо-Мариинской обители. Престольный праздник, 12 августа, отмечался с особенной любовью. Храм украшался цветами — цветов было целое море. Зрелище, судя по воспоминаниям современников, незабываемое: настолько богатого и со вкусом сделанного цветочного убранства, кажется, нигде более в Москве и не было. Однако случалось, что кроме белейших бумажных манжет у алтарников не было другого нового платья. Алтарники служили, несмотря на августовскую жару, в пиджаках на голое тело, под стихарями. Обливались потом, пот застилал глаза и жег их. Но радость праздника ничем смутить невозможно было.

К отцу Александру приходили все, кто жаждал духовного утешения и помощи. То были самые разные люди: от городской бедноты, просящей молитв старца о своих родных и о своих нуждах, до профессоров и известных писателей. Отец Василий Серебренников, начинавший священническое служение под руководством отца Александра, так описывал его: «Он постоянно зрел Живого Бога и боялся только его, а внешний мир отходил для него на другой план». Душа человека, приходившего на исповедь к старцу, как бы сама, как бы невольно, под действием Божией благодати раскрывалась навстречу, и начинала каяться. Часто случалось, что сам батюшка называл позабытые прегрешения.