Сокровища животного мира

Мы выстроились в затылок друг другу, и охотники возглавили шествие, но под деревьями царила непроглядная тьма, и наша одежда непрерывно цеплялась за ветви. Тогда охотники объявили привал и принялись что-то искать в кустах. Они не говорили даже на пиджин-инглиш, а наши знания их родного языка пока еще покоились в колыбели, поэтому мы тоже не могли спросить, что они собираются делать. Наконец они нашли несколько небольших гнилых стволов и принялись шарить вокруг. Внезапно я увидел неяркие зеленоватые огоньки.

Через несколько секунд один из охотников протянул мне пригоршню светящегося вещества, я разглядел что-то вроде светящегося древесного гриба. Потом они перевернули гнилой ствол, и под ним затеплились более яркие золотые огоньки. Это оказались светящиеся многоножки, охотники разломили их пополам и засунули в свои жесткие, как пружинки, волосы.

Мы снова отправились в путь следом за светящимися головами охотников, и каждый из нас нес кусочек светящегося гриба, чтобы указывать путь тем, кто шел сзади. По прибытии домой мы узнали, что остававшиеся там двое носильщиков из намчи проявили инициативу и дерзнули приготовить для нас обед. Мы обрадовались этому до глубины души, но наш повар Айюк просто рассвирепел.

Захватив керосиновую лампу и несколько ведер с водой, я удалился за дом принять ванну. Я не жалел воды; мыльные струи стекали на жесткую утоптанную землю, исчезая в отверстиях бесчисленных нор. Когда я вылил на себя последнее ведро, в углу дома послышалась какая-то возня и что-то длинное и черное метнулось прочь.

Я шлепнулся на него. Это был «завывающий дух» — он выскочил из-под нашего собственного дома.

Прогулка в горы, если не считать нашего похода за гориллой, была первой настоящей встречей с животным миром высоких нагорий. Их величавое одиночество и абсолютная отключенность от мира заворожили нас. Теперь мы наконец избавились от необходимости торчать возле дома, и нам очень хотелось узнать как можно больше о жизни этих нагорий. Я стал разыскивать умелого охотника, который хорошо знает местность и согласился бы стать моим проводником в погоне за зоологическими тайнами. На счастье, я выбрал Афу, главным образом потому, что он приносил редких животных больше, чем другие, хотя каждый готов был стать моим спутником в дальних походах, чтобы поохотиться на некоторых животных ради их вкусного мяса. Но Афа, очевидно, был по призванию натуралистом.

У нас установился следующий распорядок дня: мы выходили в горы, когда еще стоял густой, обволакивающий предутренний туман. Прихватив с собой немного еды и очень много курева, мы обследовали в основном те места, по которым проходила граница между высокими лесами и областью горных трав. Эта граница представляет собой нечто вроде крепостного вала, протянувшегося с востока на запад и отделяющего лесистые равнины и бассейн Поперечной реки от покрытых травами гор и долин, простирающихся к северу, по которым с водораздела стекают притоки громадной системы реки Бенуэ, впадающей в Нигер далеко на северо-западе. Высокий листопадный лес и горные травы фактически нигде не соприкасаются непосредственно друг с другом. Вдоль всего вала по гребню тянется пояс совершенно особого горного леса — обиталище горилл и множества других редких животных.

Если идти на север от Мамфе, проходишь по более или менее ровной местности, покрытой лесами, где обитают животные, описанные во второй и третьей частях книги. Когда входишь в область отрогов северных предгорий, можно встретить несколько новых видов, отличающихся от прежних, но по мере подъема по южному склону нагорья перемены становятся все более разительными; выше границы горного леса попадаешь в совершенно иной мир.

Горный лес покрывает верх гребня и спускается вниз по южному и по северному склонам футов на тысячу (в среднем). Животные, обитающие на каждом из склонов, совершенно разные. Афа не только обратил на это мое внимание, но и привел веские доказательства, а точнее, привел меня к тем животным, которые доказали его правоту.

В лесу на южном склоне полным-полно самых обычных обезъян. Во-первых, это мартышки мона и белоносые, добирающиеся с равнин до самых границ горного лесного пояса. Еще там попадается зеленая с золотом мартышка (Cercopithecus pogonias), которую мы встречали и на естественных полянах в лесу, а также мартышка, носящая звучное имя Cercopithecus erythrotis, с оранжевым носом и оранжевым хвостом. Но в лесу на южном склоне обитают еще два вида обезьян, которых больше нигде в этих местах не встретишь.