Сокровище Черного моря

Наступила торжественная тишина, гости любовались пейзажем. Ольге был хорошо знаком этот пейзаж, но каждый раз при посещении станции она с удовольствием смотрела на него. Она даже вздрогнула, когда услышала за спиной спокойный громкий голос Смолина, сопровождавшийся вкрадчивым воркованием переводчика:

— Вот наши опытные поля, где мы создаем растения, концентрирующие различные химические элементы из окружающей их среды. Сейчас вы увидите десятки созданных нами растительных организмов, накапливающих в своем теле разнообразные, в том числе и очень важные для нас, вещества.

Смолин спустился с лестницы, быстро подошел к изгороди, отделяющей двор от поля, и остановился в воротах, вежливо пропуская гостей.

Сколько раз проходила Ольга через эти ворота, и всегда неизменно ее охватывало ощущение какой-то удивительной новизны окружающего, словно она попадала в неведомый, сказочный мир. Она искоса посмотрела на идущих рядом с ней гостей и, улыбнувшись, с удовлетворением отметила ошеломленный, озадаченные выражения их лиц.

— Вот наша титановая флора, — сказал Смолин, указывая перед собой широким движением руки.

По обе стороны центральной дорожки росли странные деревья. Их ветви почти смыкались над головами гостей, образуя длинный полутемный коридор. Хотя деревья были не очень высоки, они поражали своей величественностью. Их стройные стволы, покрытые черной с серебристым отливом корой, разветвлялись метрах в трех от земли. Среди причудливо изрезанных блестящих листьев то там, то здесь виднелись огромные, похожие на плоские блюдца цветы. И листья, и цветы, и сами деревья были очень красивы. Но их красота поражала неправдоподобием. Зелень — неотъемлемое свойство растения — у этих деревьев отсутствовала, скрываясь под дополнительной, непривычной для глаза окраской. Цвет листьев был в основном сизо-синий, от нежно-сиреневого до густого лилово-черного оттенка. Незаметно было и той упругой легкости, которая составляет главную прелесть растения, — ни трепетания листьев под дуновением ветра, ни колыхания ветвей, ни качания ствола. Деревья стояли, как изваянные из металла. Не чувствовалось и запаха. Огромные тарелки цветов сидели на твердых цветоножках, словно вырезанные из жести.

— Эти растения, — рассказывал Смолин, — выведены нами из самых обыкновенных видов путем скрещивания и воспитания на почвах, обогащенных титаном. Это результат первых наших опытов. Они были начаты еще лет десять назад. Отправной точкой для первых наших опытов послужили слова академика Вернадского о роли растений в накоплении титана: "Растительные организмы, говорил он, — как бы выкачивают атомы титана из водных растворов и вводят их в обмен химических элементов в живом веществе".

— Вернадский? — переспросил кто-то из гостей, раскрывая блокнот.

— Да, Вернадский, основатель науки о роли живых организмов в распределении химических элементов в земной коре. Он первый обратил внимание на процессы рассеяния химических элементов в результате деятельности на земной поверхности воды и ветра… Вернадский указал на огромную роль живых существ в собирании и накоплении элементов. Увлеченные мыслью Вернадского о выкачивании растениями титана из водных растворов, мы начали скрещивать растения, накапливающие этот элемент, и воспитывать их на почве, богатой титаном. В почве, как известно, титана очень много — до полупроцента. Но растворимых соединений очень мало — миллионные доли процента. Мы начали повышать в почве содержание этих соединений сначала до тысячных долей, потом — до сотых процента и так далее. Одновременно мы отбирали растения с повышенным содержанием титана в живом веществе. И вот результат девятого года наших опытов. Иван Иванович, сколько здесь титана в почве?

— Растворимых соединений один процент, — ответил Ланин.

— Вот видите, какое чудовищное количество, — сказал Смолин. — А растущие на этой почве растения еще чудовищнее. Сколько титана, например, в этом удивительном живом существе, которое превратилось почти в окаменелость? — спросил Смолин, щелкая ногтем по лепесткам огромного иссиня-фиолетового цветка.

— До двадцати процентов титана на живой вес, — ответил Ланин.

Гости любезно захлопали. Ольге бросилась в глаза расплывшаяся в улыбке физиономия Симпсона, который аплодировал нескладными, торчащими из рукавов пиджака худыми руками чуть ли не под носом у Смолина.