Сокровище Харальда

— Если ты будешь требовать слишком много, то лишишься и того, что у тебя есть! — сурово предостерегла Елисава. — С каждым обозом два раза в год сюда приходит по сотне таких, как ты, и все хотят золота и славы! Мы не останемся без дружины, а вот ты где еще найдешь покупателя на свой меч?

— Да хотя бы в Миклагарде! — Ульв ухмыльнулся, и Елисава поняла, что он не шутит. — Харальд захватил, как говорят, восемьдесят городов в Стране Сарацин, но и мне, надеюсь, кое-что осталось! А вот где твой отец найдет верных людей, которые не дадут его зарезать всем братьям и племянникам, — я не знаю.

— У моего отца нет братьев!

— Да, конечно! — с издевкой согласился Ульв. — Он об этом позаботился! Ты думаешь, я не знаю, кому твой дед завещал престол? Или ты сама этого не знаешь? Он завещал престол Борису, а сидит на нем твой отец!

— Это князь Святополк виноват! — горячо возразила Прямислава. — Князь Святополк убил Святослава, Бориса и Глеба!

— Святослава — может быть, я об этом не знаю, да и тролли с ним! А вот двум другим помог умереть ваш добрый отец, мой знатный родич! А теперь рассказывает своим детям сказки про злого дядю Святополка! Но я-то знаю, как все было!

— Ничего ты не знаешь! — в негодовании крикнула Елисава. Ей хотелось засунуть Ульву в горло его собственный меч, чтобы немедленно заставить замолчать, но где ей было справиться со здоровенным варягом. Его вопли наверняка слышат во всем детинце. И то, что ярл говорил сейчас, гораздо хуже того, что он кричал вчера на пиру. — Это все ложь!

— Расскажи кому-нибудь другому! — Ульв нагло усмехался. — Я-то все знаю! Вы надеетесь, что очевидцев не осталось! А мне все рассказал Торвид Лось, который сам отрубил голову князю Борису и снял с его шеи золотую гривну, которую ваш отец приказал привезти! А уж Торвид точно знал, от кого он получил деньги! Мы все знаем! Вы, конунги Гардов, всегда делаете грязные дела нашими руками и думаете, что мы — камни, которые вечно будут молчать и служить вам, как собаки, за жалкий эйрир серебра в год! Кто поднял на мечи князя Ярополка, брата твоего деда? Викинги! Финн Паленая Борода еще знавал в молодости одного из тех двоих, даже показывал мне пряжку ремня, которую у того однажды выиграл. Финна похоронили с этой пряжкой, а то бы я тебе ее показал, Эллисив! Именно так твой дед расправлялся с братьями, которые были знатнее его и имели больше прав на престол! И твой отец делал то же самое, и опять нашими руками! Когда твои братья начнут делить владения отца, думаешь, они обойдутся без нас? Ха-ха! — воскликнул Ульв, расставив ноги и уперев руки в бока. — Скорее камень поплывет! Вам повезло, что ваш старший брат в Хольмгарде умер сам, тот, что от первой жены вашего отца. А может, не сам?

Ульв хитро прищурил глаз, и его широкая грудь заходила ходуном. Ожидая ответа от умолкнувших девушек, он судорожно кашлянул — давала себя знать старая рана в груди, когда лет восемь назад в него попала печенежская стрела. От крика и возбуждения Ульв с тех пор всегда задыхался.

— Да ты пьян до сих пор! — со смешанным чувством негодования и тщательно скрываемого смущения отозвалась Елисава.

Слова ярла звучали оскорбительно, от них попахивало прямой изменой. Князь Ярослав не любил обсуждать «подвиги», совершенные его отцом и им самим в борьбе за власть. Да и княгиня Ингигерда говорила об этом уклончиво, хотя знала, вероятно, многое. В Киеве господствовало мнение, что убийство братьев совершил Святополк, сын беглой греческой монахини и двух отцов, что уж само по себе не позволяло ждать от него ничего хорошего.[8]

Однако в среде киевских и новгородских варягов ходили свои предания и не всегда они совпадали с преданиями славянскими.

— Мои братья не будут делить владения, убивая друг друга! — возмущенно продолжала Елисава.

— Все так говорят и даже думают, пока отец жив. А когда он умрет, каждый наследник помнит только то, что он — сын своего отца, но не помнит, что он еще и брат своего брата. Разница очень большая. Задумайся над этим, если не думала раньше.

— Мой отец проживет еще долго.

— Может быть. Но ты, надеюсь, не забыла про князя Брячислава, который в Полотеске? Ваш двоюродный брат по отцу. Думаете, он не помнит, что его отец был старше вашего отца и что его права на Киев больше? И я бы на месте твоего отца не денег на дружину жалел. Я бы жалел, видя, как из-за низкой платы от меня уходят люди. Как говорил старый Вальдамар конунг, твой дед? Серебро и золото не добывают верной дружины, а верная дружина добывает серебро и золото. Так вот, можешь повторить от моего имени своему отцу. Я вижу, мы его сегодня не дождемся… Если мой эйрир серебра не превратится в самое ближайшее время в эйрир золота, я уйду в Страну Сарацин и посмотрю, не осталось ли там еще восьмидесяти городов, чтобы завоевать их. Или… спрошу у Брячислава Полоцкого, не нужны ли ему люди. Так, на всякий случай.

Елисава не ответила. Ульв, вполне удовлетворенный, повернулся и пошел прочь, кивком позвав за собой своих людей. И только когда он отошел шагов на десять, Елисава с прорвавшимся гневом крикнула ему вслед: