Соль под кожей. Том второй (СИ)

«И Марина будет довольна?» — хочется поинтересоваться напоследок, но я втягиваю губы в рот, на мгновение снова больно прикусывая свежую рану на губе. В ближайшие несколько дней я буду вспоминать этот поцелуй каждый раз, когда буду пить кофе, есть или просто разговаривать.

— Мой отец не имеет к этому отношения, Авдеев. Я найду доказательства, и ты в этом убедишься.

— Меня интересуют доказательства вины Завольского, а не то, какое отношение к этому всему имел Александр Гарин.

— Потому что ты заранее назначил его виновным.

— Нет, Лори, потому что это не имеет никакого отношения к Завольскому. Твой отец, был он виновен или нет, знал что-то об этом или нет, уже за все заплатил. Я не имею привычки мстить покойникам.

— А я имею привычку мстить тем, кто причинил боль моей семье. — Я локтем отталкиваю его руки и как только Вадим отходит, завожу мотор. — В пятницу вы подписываете сделку. Надеюсь, не нужно напоминать, что если мы столкнемся в офисе, здороваться со мной не нужно?

Он просто улыбается, хотя, честно говоря, на его месте я уже выписала бы мне пару ласковых.

Глава двадцать первая: Данте

Прошлое

Я купаюсь в океане почти целыми днями.

Первых несколько дней провожу в воде добрую часть светового дня, и Валерия даже шутить, что такими темпами я превращусь в амфибию и уплыву из ее «рабства». Так она называет наш совместный отпуск, потому что я до последнего пытался от него отделаться. Даже когда у нас была бронь на бунгало и все билеты на руках, и даже зафрахтованный катер, на котором мы добирались до безлюдных островов. Правда, как только я разделся и с размаху плюхнулся в воду «бомбочкой», я был готов извиняться перед ней за каждое свое «нет, не поеду».

Никогда не думал, что можно так сильно кайфовать от простой соленой воды, ощущения солнца на коже и полного офигенного одиночества. Кажется, настолько свободным и счастливым я не чувствовал себя даже в те дни, когда на меня свалилось первое ощутимое богатство и я, по пацанской традиции, нагреб девок и закатиля с ними на модный курорт, где целую неделю тупо бухал, тусил и трахал все, что движется. Если бы я у меня была возможность вернуться в прошлое, я бы отыскал себя там на пьяной тусе и вломил бы по первое число, чтобы прекратил так бессмысленно проёбывать здоровье.

Но что сделано — то сделано.

Павлов, посмотрев все мои бесконечные анализы (я сдавал их долбанных две недели!), вынес вердикт, что мое состояние «не такое плачевное, как он полагал». И мы договорились, что сразу после отдыха я лягу в больницу для прохождения первого предоперационного подготовительного курса.

Осталась сущая фигня — как-то переварить тот факт, что эта операция может стать последней в моей жизни. В смысле, шанс на то, что я сдохну на операционном столе примерно равен пятидесяти процентам, против тех же пятидесяти процентов, что я могу сдохнуть в любую минуту любого дня. Павлов был категорически против перелетов, но стоило сказать, что это мое обещание Валерии и он тут же сдался. Понятия не имею, чем эта мелкая проныра его покорила, но он выписал мне кучу пилюль, вытребовал обещание даже не смотреть в сторону алкоголя и сигарет, и отпустил с богом.

Я выхожу из воды, и замечаю идущую вдоль по пирсу от своего домика Лори.

Не будет преувеличением сказать, что с момента нашего заселения я вижу ее всего третий раз. Она действительно не любит солнце и поэтому днем почти не выходит из дома, а когда выходит купаться после заката, в это время я уже валяюсь в кровати с горой морепродуктов и туплю в сериалы и разные идиотские ток-шоу про холостяков и толстяков. Интересно, за сколько чувакам из телеящика можно толкнуть идею про толстого холостяка?

Лори подходит ближе, придерживая рукой огромную соломенную шляпу, которая закрывает ее плечи от палящего солнца. Ее лицо спрятано за такими же большими очками, из-за чего она кажется похожей на голливудскую звезду. Хотя, с ее татуировками, скорее на роковую девушку Бонда. Теперь у нее плотно «забиты» обе руки, и я готов еще раз извиниться перед ней за то, что с самого начала считал это «уродством» и бессмысленной тратой времени. Я ни хера не ханжа и обожаю татуированных девушек, но Лори… Она как будто раскрылась в них. Выставила напоказ свой внутренний код, который невозможно расшифровать, пока не проникнешь к ней в нутро.

Она садится на край пирса, опускает ноги в воду.

Я подплываю впритык, высовываюсь до пояса и опираюсь руками на свободный край досок, стараясь не дотрагиваться до нее даже краем локтя. У нас уговор. А лично у меня еще и табу. Хотя в этом купальнике в горох и с милой оборкой на попе, она выглядит как первородный грех. Обе этих тряпочки максимально закрытые и приличные, никакой никто между полужопками и двух ленточек на сосках, в этом купальнике можно запросто пойти даже в ресторан. Но я вижу все равно слишком много открытой кожи, чтобы продолжать делать вид, будто Валерия не девушка, а мой генеральный директор.

— Привет, Ихтиандр, — улыбается она, и за полупрозрачными стеклами очков я хорошо вижу ее хитрый прищур.