Солар (СИ)

В этом зале меня удивило несколько вещей. Во-первых, присутствующие были одеты достаточно нарядно (шутка ли, фуршет в честь какого-то события в Императорском Дворце!), но на меня, волочившую на своих плечах длинный черный плащ, никто внимания и не обращал. Ни тебе насмешливых или недоуменных взглядов, как будто находиться здесь в верхней одежде было в порядке вещей. Хотя я твердо знала, что кодекс Шато этого не позволял. А во-вторых, мне была любопытна реакция окружающих на Тахира. Все встречающиеся нам по дороге почтительно раскланивались с мужчиной, на что получали лишь едва заметные кивки в ответ. Неужели, Тахир такой известный музыкант? И где была я последние несколько лет, что я его не знаю?

***

— Zhabeo zmeitanti!

Заклинание полетело эффектно — маленький серый комок вдруг выпустил толстые щупальца и со всей силы припечатался… о защитный экран, так вовремя сооруженный Константином.

Вязкая болотная жижа моментально стекла вниз, и едкий тошнотворный запах, не успев причинить вреда, испарился также быстро.

Реакция Константина была молниеносна. Разбираться, что хотела эта странная женщина, было некогда, и воздушная удавка, вовремя накинутая на женское горло, отлично справилась со своей функцией: блондинка сразу захрипела и отчаянно заколотила в воздухе всеми конечностями.

Но своего добилась. Испуганный служитель Штеф, наконец, отпустил захваченную женскую лодыжку.

— Леди, — ледяным тоном произнес Константин. — Извольте пояснить, зачем вы напали на моего друга?

Немного ослабил хватку.

— Я… я… не нападала… — прохрипела блондинка.

— Вот как? А как это тогда называется?

Еще слегка отпустил удавку.

— Он забыл о своем обещании! — судорожно заглатывая воздух, выпалила Лурдина. — Я должна была напомнить!

— О каком обещании? — вздох, вырвавшийся у Руса скорее напоминал стон.

Константин еще немного снизил давление, готовый в любой момент затянуть петлю потуже. Благодаря этому, блондинка смогла подняться на ноги и даже окинуть мужчин презрительным взглядом.

— Все вы, мужчины, одинаковы! Сначала сами обещаете, всё, что угодно! А потом делаете вид, что ничего и не было!

— Леди! Я Вас вижу второй раз в жизни!

— Этого более, чем достаточно!

Мужчины переглянулись. И тут Рус вспомнил, что, спасая сестру, весьма опрометчиво пообещал эксцентричной дамочке… платье, как у Кианы. И даже дал свои координаты.

Это, что получается, теперь эта самая Лурдина в любой момент может найти его в общедоступных местах?!

— Вы что же… хм, из-за платья ко мне пришли?!

В ответ на изумленный возглас Руса блондинка закатила глаза, театрально заломила руки и принялась демонстративно отряхивать свое белоснежное платье, брезгливо посматривая на служителя Штефа. И громко фыркнула, когда мужчина попытался приблизиться. Штеф тут же ответил «любвеобильным» взглядом.

— Ну, наконец-то! Я уж подумала… А у Вас, оказывается, еще не все потеряно.

Вот же наглая… леди… Что б ее!

Константин заскрипел зубами от накатывающей на него ярости и уже приготовился дать достойный ответ, но… ярость неожиданно прошла.

В один миг.

Равнодушно взглянув на женщину, произнес абсолютно нейтральным тоном:

— Прошу Вас, избавьте нас от своих умозаключений. Не уверен, что Вам есть, чем нас поразить.

Лурдина так не считала. Воспользовавшись тем, что ничто более не сковывает ее движений, женщина гордо выпятила самую выдающуюся часть своего тела, которой, судя по ее размеру, нельзя было не гордиться, и парировала:

— Вы меня недооцениваете!

А вот это очень даже может быть.

Часто одной смелости мало, нужна еще и наглость. А в случае с данной женской особью, наглость и беспардонность полностью компенсировала отсутствие ума. Но блондинка от этого нисколько не страдала. Константин внезапно подумал, что Русу легче это треклятое платье сотворить, чем объяснять, почему он этого сделать не может. Та же мысль, по всей видимости, озарила и друга.

— Какое платье Вы хотите? — Рус не мог сдержать раздражения. — Мое время, знаете ли, стоит дорого.

Блондинка заметно оживилась.

— Оу! Платье! Я заплачу достойную цену! И я хочу самое замечательное и блистательное платье, в котором я буду замечательно блистать и затмевать всех дам на приеме в честь Дня Смены Года! Обязательно с голой спиной, глубоким декольте… ммм… глубже, чем у меня сейчас, — длинным ногтем алым указала, какой именно глубины должно быть декольте, — и разрезом до бедра! И конечно же — ярко красное! Нет, алое! И чтобы оно просвечивалось! И выгодно подчеркивало мою прекрасную грудь! Оу, и ткань! Ткань должна быть такая, чтобы под платьем угадывалось отсутствие нижнего белья!

Русеан мученически скривился — его внутренний эстет отказывался творить такую абсолютную вульгарщину. Пошлую вульгарность или нет, вульгарную пошлость? А, не важно! Не дай Маа, еще кто-то узнает, что это его работа… Позор на весь Стерн!

— Хорошо, я подумаю, что можно сделать. Ваши размеры мне не нужны, — Рус мысленно содрогнулся при мысли, что ему необходимо обмерять ее пышные формы. — Я сделаю платье, которое само идеально обхватит ваши прелести в нужных местах.

И неожиданно брякнул.