Солдат до последнего дня. Воспоминания фельдмаршала Третьего рейха. 1933-1947

Я то и дело связывался с Роммелем по рации и по телефону и убеждал его, что нам необходимо побеседовать, оставляя за ним выбор времени и места. Мы встретились на южном фланге, в результате чего нам удалось скоординировать действия в центре и на флангах, что к тому моменту было уже крайне необходимо. Было одно удовольствие наблюдать за тем, как Роммель с поразительным умением руководил группировкой войск, действовавших в пустыне. Ситуация складывалась не такая уж безоблачная. В тот момент, когда я уже приготовился посадить мой «шторх» в расположении итальянского главного штаба, где должно было состояться совещание, меня внезапно обстреляли с земли из пулеметов и орудий 2-сантиметрового калибра. Огонь велся с территории, которая, по идее, должна была находиться в наших руках. Оставшись в воздухе и лично проведя визуальное наблюдение, я еще до наступления темноты вызвал наши самолеты, чтобы те нанесли удар по прорвавшейся в наш тыл группировке противника, которая могла уничтожить тыловые колонны Африканской танковой армии. Отправившись прямиком в одну из летных частей, я объявил тревогу и поднял в воздух «штукасы», «Me-110» и истребители-бомбардировщики – практически все машины, находившиеся в тот момент на аэродроме. Наш воздушный налет оказался успешным. Противник понес чувствительные потери и был вынужден повернуть обратно. Когда наши машины совершили посадку в быстро наступающих сумерках, я обнаружил, что мы потеряли два из моих лучших, самых опытных и доблестных экипажей. Для меня это был тяжелый удар.

Позднее мы с Роммелем разошлись во мнениях по поводу опорного пункта Бир-Хашейм, за который крепко уцепились французские нерегулярные войска под командованием генерала Кенига и который представлял собой серьезную угрозу. Роммель вызвал воздушную поддержку, и в конце концов пикирующие бомбардировщики нанесли по Бир-Хашейму несколько мощных ударов с применением зажигательных бомб. Однако отсутствие координации между действиями авиации и сухопутных сил привело к тому, что и воздушные налеты, и последующие атаки пехоты не дали нужного результата. Тем не менее, наш с Роммелем спор по этому поводу помог нам урегулировать разногласия, и вскоре я уже мог поздравить моего коллегу с захватом Бир-Хашейма.

То, что немедленно после захвата оазиса Бир-Хашейм и короткой беседы со мной Роммель со своими танковыми частями отправился в направлении Тобрука, который вскоре был полностью окружен, свидетельствует, что он был полон энергии.

Успехи, достигнутые нашими сухопутными войсками и военно-воздушными силами в описываемой мной операции, следует считать одним из наиболее выдающихся подвигов в военной истории, а череда сражений, имевших место в ходе нашего наступления, фактически была пиком карьеры Роммеля. Итальянские войска также сражались хорошо.

Во время наступления на Тобрук нам придавали дополнительные силы предыдущие успехи. Дерзкий план операции, разработанный Роммелем и Хоффманом фон Вальдау, был осуществлен блестяще. Я дополнительно вызвал из Греции и с Крита все пикирующие бомбардировщики, какие только там были. В последний вечер перед наступлением я облетел все части ВВС и выступил перед личным составом каждой из них с рекордно короткой речью.

«Господа, – сказал я, – если завтра утром вы выполните свой долг, завтра вечером радиостанции всего мира будут передавать новость: Тобрук пал. Счастливой охоты!»