Солдат Империи

Пять морских диверсантов, натасканных на захват кораблей и командных пунктов, взяли банду без шума и пыли. Никто из варнаков не успел даже дёрнутся, хотя вооружены все были до зубов. А Владимир всё это время просидел в машине, потому что в слаженной группе для него не нашлось места. Звучит глупо, но в команде, когда отработаны все сигналы, когда люди понимают друг друга с полувзгляда, человек со стороны образует неоправданный риск, и Соколов как никто это понимал. Поэтому и сидел снаружи, не отсвечивая.

Шум в итоге получился серьёзным. Газетчики, слегка прикормленные Владимиром, разошлись не на шутку, и в вечерних новостях досталось всем, а в особенности городской страже, позволившей хозяйничать настоящей банде.

Владимир спокойно послушал поток благодарностей от отца семейства, и уже собирался уходить, когда подал голос муж Варвары.

— И не вздумай появляться у нас на пороге…

Движением быстрым словно бросок кобры, Соколов схватил недоумка за горло и чуть придавил.

— Уважаемая Варвара Алексеевна. А может мы где-нибудь потеряем, это тело? — Владимир одной рукой приподнял вовсе не маленького мужчину, который уцепился за руку, сжимавшую его горло в тщетной попытке разжать пальцы. — Ну случайно закопаем где-то, и никому не скажем где.

— Это было бы отлично. — Неожиданно произнёс Алексей Петрович, небезосновательно подозревавший зятя в сговоре с бандитами.

— А он не вернётся? — С наигранным беспокойством спросила Варя, и щёчки её очаровательно заалели.

— Оттуда не возвращаются. — Владимир поставил мужчину на пол, и чуть подтянув к себе, негромко произнёс глядя в глаза. — Я вечером за тобой заеду. Ты не скучай, ладно?

Эпилог

Правитель огромной империи, омываемой двумя океанами и бессчётным количеством морей, Константин Первый, сидел в кресле на смотровой площадке, а рядом сидели сразу две красавицы — камер-юнкерины, следившие чтобы чашка их господина была наполнена, а блюдце с печеньками не пустовало.

Благодушное настроение императора ничуть не дрогнуло даже когда наверх в беседку поднялся глава охранительной стражи, чтобы доложить о срочном деле.

— Дайте догадаюсь. — Константин сделал приглашающий жест, и генерал сел напротив. — Опять про молодого этого?

— И да и нет. — Копытин скупо улыбнулся. — Тут такая история случилась. К Соколову обратилась Варвара Алексеевна Соколова. Ну, эта… Охранитель замялся, не зная, как обозначить вроде как сестру, но и не сестру вовсе.

— Я помню. — Император взмахнул рукой. — Продолжайте.

— Оказывается к отцу её пожаловали бандиты, и взяли в заложники всю семью и домочадцев, чтобы хозяин компании переписал на них паи в золотых рудниках. Ну и…

— И войсковой старшина пошёл и вырезал их? — Несколько лениво предположил Константин.

— О, нет. — Генерал негромко рассмеялся. — Взял из своих людей пятерых, и те спеленали всю банду, так что приехавшим офицерам стражи, оставалось только надеть на них кандалы.

— Неожиданно. — Резюмировал император, пригубливая кофе.

— И это не всё. — Продолжил главный охранитель. — По результатам допросов, вышли мы на сообщника этих бандитов. Им оказался муж Варвары Алексеевны, Колесников Гаврила Егорович. Это он сначала организовал покупку рудников, а после, навёл на семью знакомых ему бандитов. Оказалось, что стоимость золотых копей, сильно приуменьшена, для того, чтобы сменить владельца. Там в общем сложная афера, и мы ведём расследование. Но когда кинулись за этим Колесниковым, оказалось, что тот, подался в бега. Отловили субчика уже на Казанском вокзале, и тот рассказал, что его прям хотели убить. Но думаю, что Соколов, который войсковой старшина, просто страху на него нагнал, чтобы не мараться.

— Ещё более удивительно. — Константин покачал головой. — Ведь мог же, просто подговорить своих людей, и канул бы господин Колесников бесследно. А вон, как ловко всё провернул. Значит умеет, работать законно, этот сорвиголова?

— Выходит так, государь.

— Благодарю Лавр Семёнович. — Император кивнул. Примите моё удовлетворение. Это действительно новость, которую стоило донести как можно скорее.

Когда генерал ушёл, Константин кивком поблагодарил одну из камер-юнкерин, за свежий кофе, и сделал острожный глоток. Терпкий напиток имел идеальную температуру поддерживаемую сложным маготехнологическим узором, мягко согревая изнутри.