Читаем Солдатская доблесть полностью

Тотчас заухали все пушки дивизиона. Но танки, сверкая вспышками огня, все ползли и ползли вперед. Эвакуирован в тыл тяжелораненый лейтенант Хардиков, унесли в санчасть подносчика снарядов Ершова и заряжающего Приданникова. Из всего орудийного расчета осталось двое: недавно вернувшийся из госпиталя сержант Контырев и Шлыков, но пушка продолжала разить врага. Метко разили захватчиков и остальные пушки дивизиона, и враг не выдержал, отступил.

После этого жаркого боя на груди у Шлыкова появилась первая награда — медаль «За отвагу».

Трудно сказать, какой час, день или бой определили военную специальность Шлыкова. Известно одно, что после боев под Уничем Виктор Филиппович стал истребителем вражеских танков. Впервые «тигра» он увидел под Киевом на окраине Дарницы. Виктор долго ходил вокруг трофейной машины. По старой привычке слесаря ощупывал гусеницы, болты, не раз нырял в откинутый люк. Измерял толщину брони, диаметр пробоины. А вскоре расчету Шлыкова пришлось иметь дело с «тигром».

Шел февраль 1944 года. Дни стояли пасмурные. Хлопьями валил снег, налетал пронзительный ветер. На окраине села Петровка, расположенного западнее Киева, разгорелся тяжелый бой. «Тигры», не замечая пушку Шлыкова, упрятанную в бурьяне, двигались к селу.

— Шлыков, бей в борт, бей! Чего ты медлишь, — закричал старший лейтенант Кислых.

Выстрел. Танк вспыхнул. Потом черным дымом окутался второй. И совсем неожиданно два «тигра», резко развернувшись, понеслись прямо на Шлыкова. Начался неравный поединок. С первого выстрела врага по пушке замертво упали подносчик снарядов Дешовых и ефрейтор Стаценко. Выступила кровь на лбу у Виктора, но он потуже натянул ушанку, стиснул зубы и припал к панораме. Он решил стрелять с самой короткой дистанции, когда удар по танку будет смертельным.

Быстро надвигались стальные чудовища, с каждой секундой нарастал скрежет гусениц. Выстрел раздался неожиданно, «тигр» дрогнул и окутался дымом. Из экипажа никто не сумел выбраться. Остальные машины были подбиты соседними расчетами.

Прошло несколько дней, и вот на подступах к Каменец-Подольску расчету Шлыкова один на один довелось встретиться с тремя «тиграми». Крепко взяли они тогда в клещи его пушку. Но победила выдержка и хладнокровие. Когда на помощь Шлыкову пришли наши танкисты, то на склоне холма они увидели три подбитых танка и двадцать трупов немецких солдат.

За этот бой Виктор Филиппович Шлыков был удостоен ордена Славы 3-й степени.

4

Под Орлом в кустах ракитника подобрал Шлыков ржавый немецкий автомат. Часа два провозился с ним Виктор, и автомат стал как новенький.

Страсть к трофейному оружию у Шлыкова была не случайна. Еще на формировании он часами возился со своим карабином, разбирал, собирал и по нескольку раз в день чистил его. Да и пушка всегда была обласкана его умелыми руками. Не притупилась эта страсть и на фронте. Командир дивизиона не раз, просматривая пушки и личное оружие бойцов, ставил в пример сержанта Шлыкова.

Под Клинцами Виктор подобрал противотанковое ружье и к нему ящик патронов. Все это он приволок в блиндаж, а вскоре рядом с этим богатством встал ручной пулемет.

Однажды командир дивизиона заглянул в расчет Шлыкова и удивился: рядом с пушкой стояли трофейный пулемет, бронебойка и фаустпатроны.

— Что это у вас, огневая или музей трофейного оружия?

— Товарищ капитан, — взмолился заряжающий Лукьянов, — этими штучками мы глаз набиваем, как ловчее немцев разить. Вместо вечерней зарядки патрончиков по десятку выпустим — и на отдых.

— Я вот вам всыплю за расход боеприпасов, — нахмурился командир дивизиона.

— Так ведь мы не из своих автоматов палим, а вот из этих — трофейных, — оправдывался Лукьянов.

— Шлыков! Сейчас же выбрось всю эту дрянь, а то крепко накажу.

Но наказать не пришлось. Шлыковский трофейный арсенал и умение солдат владеть вражеским оружием однажды славно выручили дивизион. Случилось это в Польше. Пушка старшего сержанта Шлыкова стояла на маленьком курганчике, справа окопался расчет Мустафина, слева — взвод лейтенанта Байбакова. В тылу, на пологом берегу Вислы, раскинулась деревенька в триста-четыреста дворов. В одном из домиков разместился штаб пехотного полка, в другом — дивизиона. От штабов тянулись телефонные провода на командные пункты батальонов и к пушкам.

Было тихое солнечное утро. На командном пункте батареи собрались командиры расчетов. У телефона дежурил связист Таратенко. Заместитель командира дивизиона рассказывал о положении на фронтах.

— Товарищ капитан, из штаба сообщают: в селе немцы, — прервал его связист.

В землянку в это время ворвался сержант Мустафин и громко крикнул:

— Справа танки!

— Товарищ Мустафин, а вы их еще не видывали? — спокойно спросил замполит.

— На счету своего расчета десять штук имею.

— А у Шлыкова на пять больше. Попытайтесь сравнять счет.

— Есть сравнять счет, — ответил Мустафин и пулей вылетел из землянки.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
10 гениев, изменивших мир
10 гениев, изменивших мир

Эта книга посвящена людям, не только опередившим время, но и сумевшим своими достижениями в науке или общественной мысли оказать влияние на жизнь и мировоззрение целых поколений. Невозможно рассказать обо всех тех, благодаря кому радикально изменился мир (или наше представление о нем), речь пойдет о десяти гениальных ученых и философах, заставивших цивилизацию развиваться по новому, порой неожиданному пути. Их имена – Декарт, Дарвин, Маркс, Ницше, Фрейд, Циолковский, Морган, Склодовская-Кюри, Винер, Ферми. Их объединяли безграничная преданность своему делу, нестандартный взгляд на вещи, огромная трудоспособность. О том, как сложилась жизнь этих удивительных людей, как формировались их идеи, вы узнаете из книги, которую держите в руках, и наверняка согласитесь с утверждением Вольтера: «Почти никогда не делалось ничего великого в мире без участия гениев».

Александр Владимирович Фомин , Александр Фомин , Елена Алексеевна Кочемировская , Елена Кочемировская

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»

«Ахтунг! Ахтунг! В небе Покрышкин!» – неслось из всех немецких станций оповещения, стоило ему подняться в воздух, и «непобедимые» эксперты Люфтваффе спешили выйти из боя. «Храбрый из храбрых, вожак, лучший советский ас», – сказано в его наградном листе. Единственный Герой Советского Союза, трижды удостоенный этой высшей награды не после, а во время войны, Александр Иванович Покрышкин был не просто легендой, а живым символом советской авиации. На его боевом счету, только по официальным (сильно заниженным) данным, 59 сбитых самолетов противника. А его девиз «Высота – скорость – маневр – огонь!» стал универсальной «формулой победы» для всех «сталинских соколов».Эта книга предоставляет уникальную возможность увидеть решающие воздушные сражения Великой Отечественной глазами самих асов, из кабин «мессеров» и «фокке-вульфов» и через прицел покрышкинской «Аэрокобры».

Евгений Д Полищук , Евгений Полищук

Биографии и Мемуары / Документальное