Солдатский долг. Воспоминания генерала вермахта о войне на западе и востоке Европы. 1939–1945

В дальнейшем сопротивление русских усиливалось день ото дня, противник с боями отходил в восточном направлении. С военной точки зрения отступление проходило безупречно. Мы не находили ни раненых, ни убитых, ни брошенного снаряжения, ни оружия, ни техники. При этом противник постоянно вступал в оборонительные бои, вынуждая наши колонны перестраиваться в боевые порядки. 22-я дивизия под командованием генерала графа фон Шпонека тогда входила в состав 11-го, позднее 30-го армейского корпуса, которым в то время командовал генерал барон фон Зальмут. Я с большой теплотой вспоминаю обоих этих командиров, ставших жертвами жестокой судьбы[30]

. Местность, сначала изобиловавшая холмами, склоны которых были возделаны или поросли лесами разных пород деревьев, постепенно выравнивалась к востоку, леса становились все более редкими, а за Южным Бугом мы вошли в совершенно безлесный район, выглядевший как степь и до самого горизонта занятый полями зерновых и подсолнечника. Только ряды кустарников и рощицы чахлых акаций окружали крестьянские хижины. Русская армия оставила на Украине колхозы и поля в полном порядке. На деревенских прудах остались стаи гусей и уток, в колхозных свинарниках стояли свиньи, на лугах пасся многочисленный скот. Однако почти все лошади были уведены. В деревнях мы встречали только женщин и детей. В ближайшем будущем большой заботой становился сбор урожая и обеспечение населения продовольствием. Офицеры, имевшие сельскохозяйственное образование, прямо в разгар наступления организовали срочную уборку урожая. Это обрадовало население, но у армии тоже имелись потребности. Короче, у нас сложилось твердое убеждение, что русское правительство давно уже использовало все ресурсы этой богатой страны исключительно для проведения индустриализации, с помощью которой производило вооружения. Для солдата, привыкшего к войне на Западе, было очевидным непонятное противоречие, существовавшее между богатствами страны, с одной стороны, и крайней нищетой жилищ и всего быта ее жителей.

Так мы преодолели 600 километров[31]

до Днепра, к которому подошли через два месяца. В это время мы встречали наших румынских боевых товарищей; затем нас обогнала венгерская легкая дивизия; потом на Южном Буге мы повстречали итальянскую моторизованную дивизию, солдаты и офицеры которой шли на войну радостно, почти играючи. Тогда мы узнали приказ маршала Буденного, командовавшего войсками противника. Составлен он был приблизительно в таких выражениях: «Битва, которая решит, победим мы или проиграем, будет дана на Днепре; ни одна воинская часть не должна отходить за эту реку». Но поскольку наши войска продолжали атаковать энергично и крупными силами, противник, находившийся в неблагоприятном положении, продолжал отступать все дальше и дальше. С непрерывными боями мы дошли до города Ананьев, потом двинулись в направлении Вознесенска на Южном Буге. Приходилось сталкиваться с разными ситуациями, в которых стало практически правилом продвигаться вперед без связи, без глубокой разведки, без прикрытия с флангов, а иногда и в отрыве от полка. На высотах и в населенных пунктах приходилось вступать в частые и тяжелые бои. Использовались все вспомогательные огневые средства, имевшиеся у пехоты. Каждый полк старался как можно эффективнее применять приданные ему небольшие подразделения легкой артиллерии; однако, вплоть до Днепра, мы совершенно не видели поддерживавших нас немецких танков, штурмовых орудий и средств ПВО. Только на Южном Буге мы увидели, что у нас есть авиация, – мы проходили мимо полевого аэродрома. Пехотинец, поддерживаемый артиллерией, все сделал сам. Стараясь продвинуться как можно дальше на восток, он шел, спокойный, скромный, уверенно, не ропща. Наши ряды из-за ежедневных потерь редели, пройденный путь был отмечен бесчисленными кладбищами, на которых мы хоронили своих павших. Каким страшным уже тогда нам представлялся жуткий и неудачный исход той войны. Зачем мы шли, зачем все глубже и глубже входили в эту страну с ее бесконечными просторами? На Западе мы оставили непобежденным противника, до которого не могли добраться, хотя от наших позиций до его территории было всего несколько десятков километров[32]. Здесь мы сражались с противником, который, несмотря на то что постоянно отступал, не отдал нам просто так ни одной пяди своей земли, а просто заманивал нас в глубь своих степей.