Солдаты холодной войны

Перри резонно размышлял, что разработка противодействия будет бесполезной до тех пор, пока сухопутные войска (и если цепочку распространять далее, то надо назвать и ЛЭОН) не поймут тонкостей советской наводящей системы. Проще говоря, нельзя нанести поражение советской системе до тех пор, пока не поймешь, как она работает. А чтобы добиться этого понимания, с точки зрения Перри, необходимо изобрести технологии сбора разведданных, которые смогли бы улавливать сигналы управления системой наведения советских ракет во время испытательных полетов, когда ракеты проносятся по небу к намеченным целям. Поскольку у Соединенных Штатов не было доступа к местам расположения запуска советских ракет и к зонам их конечного полета, сбор информации должен был проводиться с отдаленных площадок. Лучше всего для этих целей подходили территории американских союзников Турции и Ирана, расположенные ближе всего к советским базам испытания ракет недалеко от Черного и Каспийского морей. Посты электронного прослушивания в этих странах давали возможность эффективно отслеживать путь движения советских ракет на предельных параметрах траектории их полета.

Когда ЛЭОН и сухопутные войска приступили к работе, они узнали, что советские ракеты передавали по радио также поток информации, или телеметрии на советские наземные станции во время запуска и всего полета. Эти данные отслеживали рабочие характеристики ракет – скорость, дальность и гладкость полета. Данные освещали десятки параметров, включая тягу ракетного двигателя, набор скорости, скорость, выключение двигателя, работу системы наведения, уровень расхода топлива, отделение боеголовки и т. п. Если Соединенные Штаты смогли бы перехватить радиосигналы с телеметрией и разбить на составные части, демодулировать, или перенастроить ее, как сказали бы инженеры, Вашингтон знал бы о советских ракетах почти столько, сколько сами советские ракетостроители.

Перри видел потенциальный выигрыш для ЛЭОН и в более широком смысле для американской системы безопасности. Сбор разведданных был ключом прежде всего к перехвату и дешифровке телеметрии ракетных испытаний, а затем к перехвату широкого круга информации о развитии советских вооружений. Он активизировал усилия для переключения работы Лаборатории с разработки ответных мер на советские ракеты на создание систем сбора разведывательной информации. Он добился успеха, молниеносно заняв пост высшего руководства в ЛЭОН и встав в передовые ряды поставщиков на нужды обороны страны.

Первым препятствием, которое ЛЭОН надо было преодолеть, так это понять смысл радиосигналов с испытаний советских ракет. Сухопутные войска США открыли посты «прослушки» в Синопе и Самсуне, на черноморском побережье Турции. Первые радиоприемники, направленные в Синоп, улавливали сигналы из Капустина Яра, советской южной ракетной базы, используемой для испытаний ракет ближней и средней дальности, но сигналы не удалось демодулировать. Это было похоже на преобразование амплитудно-модулированной радиоволны в частотно-модулированную. Лаборатория реактивных двигателей в Пасадене, штат Калифорния, в которой разрабатывалась система телеметрии для НАСА, предоставила приемники, настроенные на сбор радиосигналов типа частотно-модулированных, или ЧМ, которые Соединенные Штаты использовали для своей телеметрии.

У Билла Перри было предположение: возможно, русские используют фазово-импульсную модуляцию, или ФИМ, которая может быть уловлена совсем иными радиоприемниками или магнитофонами. Новый комплект приемников был отправлен в Синоп. Они заработали, сделав возможным улавливание и дешифровку советских радиопередач.

ЛЭОН установила еще один пост «прослушки» для сухопутных войск на острове Шемя на Алеутских островах, в более чем 2300 км к юго-западу от Анкориджа, Аляска. Оттуда радиоприемники могли настраиваться на передачи телеметрии советскими межконтинентальными ракетами на финальной стадии полета, когда боевая часть с инертным снаряжением приземлялась в месте расположения цели на полуострове Камчатка. Для преодоления кривизны земного шара, которая ограничивает дальность прослушивания расположенными на земле постами, ЛЭОН разработала подслушивающие системы, которые размещались на борту самолетов, вылетающих из Турции и Пакистана. С высоты полета в 6–12 тысяч метров самолеты выходили на траектории советских испытаний, что расширяло доступ к более полному объему телеметрических данных.