Солдаты космической войны. Дилогия (СИ)

Мальчик кивнул головой и спросил на плохом английском языке:

- А когда гринго будет жениться на Мануэле?

- Правильно, Эл, тебе пора жениться, - сказал машинально Уайтгауз, всё ещё не придя окончательно в себя от осознания того, что он очень долго лежал на излечении у грязной старухи в позабытом богом селении и, что ещё хуже, его уже, наверное, сочли погибшим, и его жена Дороти занавесила в доме зеркала. Пока он здесь пьёт пиво, она пытается договориться в банке о возможности распоряжаться их общим счётом до получения официального подтверждения его смерти, чтобы платить по кредиту за дом, машину, вносить плату за обучение Арни, коммунальные платежи, покупать еду и лекарства.

- Этот голопузый мальчуган, которому давно пора прикрывать своё лошадиное мужское достоинство, кстати, один из сыновей охотника Саурно. У Саурно, к слову, ещё три дочки. Куколки я тебе доложу! - Дыбаль открыл о край бочки одну из бутылок, стряхнул в пыль белую пену, - Понсио, принеси мне, дружок, ту странную штуковину найденную твоим отцом.

Мальчик некоторое время колебался, то ли сомневаясь в правильном понимании просьбы, то ли взвешивая задачи с точки зрения возможности её выполнения. Наконец он кивнул и побежал в сторону одной из крайних хижин. На её крыше виднелось блюдце спутниковой антенны с китайскими иероглифами.

Невдалеке послышались женские голоса, соревнующиеся в беззлобной перебранке. Из-за гранитной глыбы, облепленной мхом, появились две стройные молодые девушки с кукольными маленькими лицами, наполовину занятыми выразительными миндалевидными глазами. Они были невысокого роста, темноволосые, с выкрашенными в соломенный цвет отдельными прядями. Одеты они были в яркие, до рези в глазах, хлопчатобумажные пончо, потёртые джинсы и сандалии. Обе несли на плечах воду в ядовито-оранжевых пластиковых ведёрках, обе говорили одновременно. Увидев Дыбаля и Уайтгауза, они остановились, улыбаясь белоснежными зубами, и принялись весело смеяться. Уайтгауз смутился, проверил, полностью ли он одет, но всё было в порядке. Комбинезон даже был заштопан в местах повреждений. Просто у девушек было отличное настроение.

Негромкое журчание родника за гранитной глыбой, тенистый уголок, прохлада, щебет и уханье птиц в сельве, далёкий рык леопарда, красивые девушки, Эл Дыбаль, весело скалящий зубы, всё это, в сочетании с обжигающими вздохами великой пустыни, казалось сейчас Уайтгаузу ирреальным, сказочным действием.

Уайтгауз решил попробовать заговорить с девушками, но они уже продолжили свой путь, проворно спускаясь по россыпи камней к хижинам.

- Кстати, заметки на полях; вон та, что повыше - средняя дочь Саурно, - сказал Дыбаль и помахал им рукой и сделал заговорщицкое лицо, - не знаю наречия гуарао, но улавливаю, что они связывают среднюю дочь Саурно и тебя в разговорах. Похоже, речь о вашей свадьбе. Эх, раздать всем по чарке водки!

- Не знаю, чего они там связывают, но я женат, - ответил Уайтгауз и покрутил перед носом Дыбаля кольцо на своём указательном пальце.

После этого он посмотрел вслед девушкам, оценивая их округлые бёдра и добавил:

- Моя Дороти покруче будет!

- За что купил, за то продаю, - проворчал Дыбаль, перекатывая сигару губами из одного края рта в другой.

Божественное стремление к любви ко всему миру у большинства молодых девушек и юношей так велико, что начисто лишает их зрения, а многочисленные сластолюбцы и подлецы пользуются этим для удовлетворения своей похоти или тщеславия, и только мудрые люди могут помочь юным без тяжёлых последствий миновать опасный возраст душевной слепоты, и жаль, что сказки, книги для детей, кино и игры не помогают им в этом, а наоборот, порождают иллюзию в безусловную доброту, справедливость и разум мира, и собственную неуязвимость...

В этот момент за их спинами кто-то заговорил с ехидной интонацией и этот кто-то мог быть только Джон Маклифф:

- Рональд! Я думаю, что он не всё время лежал без сознания у колдуньи Урсулы, а он каким-то образом завоевал сердце дочки Саурно. Местный Джакомо Казанова.

Уайтгауз обернулся и увидел Маклиффа. Маклифф был жив, здоров и весел. Он стоял, уперев руки в боки, в чистом, чуть ли не отглаженном, отливающем металлом комбинезоне. На его шее висела американская винтовка Heckler-Koch XM8. Прицел и ствол винтовки был забит лесным сором. Две пестрые сойки и какой-то зверек, похожий на зайца, болтались на его поясе, бейсболка была сдвинута на затылок, а на кончики носа бортинженера висели исцарапанные солнцезащитные очки.

Уайтгауз встал, шагнул к Маклиффу и стиснул его в объятиях:

- Джон, дружище!

- Осторожней, старина, ты мне кости поломаешь, не хуже, чем при посадке в контейнере. Нет, нужно было сказать Урсуле, что бы она тебя не долечивала до конца, а то в здоровом состоянии ты слишком опасен для окружающих, - Маклифф состроил рожу, а потом обернулся к двум молодым индейцам в камуфляжных армейских куртках и с винтовками, вышедшим за ним из сельвы, - Карлос, Диего, идите дальше без меня.