Солдаты Сумерек

Николай обратил внимание, что двигались они бесшумными скачками, словно бы на четвереньках. Затем в разных концах начали зажигаться глаза… Тьфу ты, да это же опять волки! Да ещё и здоровенные. Впрочем, размышлять было некогда. Сгрудившись у костра, друзья лихорадочно посылали стрелы в увеличивающиеся фигуры. Но даже в спешке успели заметить, что хищников совершенно не интересовали лошади (что было более чем странно!) Они окружали только людей.

Наконец один запрыгнул в освещенное пространство. Очевидно, от костра его глаза вспыхнули как угли. А слюна на белых клыках вызвала мысли о бешенстве. Николай схватил головню и запустил в оскаленную пасть. Зверь отпрыгнул. Но сэр Жан уже сунул стрелу в огонь, и как только древко загорелось, выстрелил в него. На хищнике вспыхнула шерсть, он завизжал и покатился, испугав сотоварищей.

Затем ещё одна яркая вспышка остановила врагов. Теперь сэр Жан сунул в костер всю крону сухого дерева. Ветки жарко вспыхнули, и рыцарь начал горящим бревном расшвыривать зверей, с гулом вычерчивая в воздухе яркие дуги. Друзья продолжали бить горящими стрелами. Но десяток хищников показался сзади, из-за избушки.

Вовремя обернувшийся Феоктистов выхватил из ножен на поясе Зуброва меч с кинжалом милосердия и сплёлся с волками в один мохнатый рычащий ком. Это остановило схватку. Очевидно, в гуще дерущихся находился вожак. Сэр Жан Дыб-Кальвадоский тут же треснул по клубку своим бревном. Несколько тварей метнулись из него в стороны, а затем и остальное рассыпалось неровными кусками.

Остался лишь один громадный волк, что упорно тянулся зубами к шее Володьки. А тот, скользкий от крови, изо всех сил стискивал горло зверя руками.

«Прям как тогда, в квартире!» – болезненно поморщился Николай, выцеливая серого. Но противники, словно специально мешая ему, непрестанно елозили по траве и телам. Всё-таки хватка человека пересилила: волк начал задыхаться. Но даже с предсмертной пеленой на глазах пытался достать врага. Наконец, содрогаясь всё меньше, обмяк. К тому времени уцелевшие звери уже покинули поляну.

Пока Феоктистов приходил в себя, Зубров, весело подпрыгивая, сбегал в избушку, принёс оттуда верёвку и связал придушенного волка. А крестоносец настороженно обошёл место боя. Вдруг раздался его торжествующий вопль, и он что-то пришпилил к земле мечом. Затем сорвал с шеи серебряный круг с вписанным крестом, наподобие тех, что носят священники Единого, и принялся крутить им.

Когда друзья приблизились, волосы под шлемами зашевелились. На земле, пригвожденное клинком, извивалось волосатое существо с когтистыми лапами, телом человека и волчьей башкой. В провалах вместо глаз полыхало красное пламя, а от середины туловища шёл почти прозрачный шнур с бегущими искрами. Его-то сэр Жан и наматывал на нательный символ. Перед ним блёстки останавливались и не попадали в чудовище. Оно шипело, пытаясь освободиться, но почему-то даже не пыталось ударить человека, занимавшегося своим делом в шаге от его лап.

– Это оборотень! – объяснил крестоносец. – Сейчас прикончу.

– Подожди, о благородный рыцарь! – неожиданно заговорило создание.

– Заткнись!!! Ребята, быстро обведите вокруг него круг горящей палкой!

Зубров поднял одну из головней, выполнил распоряжение. А крестоносец, практически в последнюю секунду, выдернул из твари свой меч. Она заметалась в границах круга, словно царапина на земле ограничивала её невидимыми стенами. Рыцарь собрался разрубить прозрачный шнур, но существо взмолилось:

– Пощади! Не убивай меня! Я открою место, где много золота!

Сэр Жан поперхнулся, но потом грозным голосом произнес:

– Кто ты и кто послал тебя?

– Я Ливарский колдун, волчий пастырь! Меня призвал барон де Шансон. Приказал убить рыцарей-оборотней. Он знал, как нас заставить.

– Снова де Шансон… – задумчиво произнес Володя.

Рыцарь, увлеченный допросом, не заметил, как соединил свой символ и меч. Красные искорки, скопившиеся перед серебром, начали стекать и растворяться в воздухе. Неожиданно огонь в глазницах пленника потух. Он начал съеживаться, на глазах превращаясь в маленького отвратительного старичка.

– Что ты наделал… – едва слышно прошептал оборотень. Связанный волк рванулся к нему, но Феоктистов успел поймать животное.

– Золото, где золото?! – в отчаянии закричал сэр Жан.

– Вольф, ты жив… – умиротворенно, но всё более слабея, произнесла фигура, уже теряющая человеческий облик. – Что ж, служи этому рыцарю! Он хороший вожак, сильный и благородный. Сбереги хотя бы его, сэр рыцарь!

Последние слова относились к Володьке.

– Но я не рыцарь! – ошеломленно ответил тот.

– Значит, будешь им… Отпусти же меня!!! – взмолилась странная фигура.

– Где твое золото? – сэр Жан, надеясь запугать оборотня, замахнулся мечом.

– Поздно! Теперь уже не скажу. Я обречен.

Крестоносец грустно вздохнул. Похоже, он почти ухватил удачу, но сам же её и упустил. Оставалось лишь не «потерять лицо» перед юными разбойниками. Рубанул «шнур», и старичок пропал. Лишь жалобно, как по покойнику, завыл волк.

– А где тело? – спросил Николай.

– Где-нибудь в укромном уголке. Там теперь и сгниёт.